Зимняя луна (Ад в наследство)
Шрифт:
Дым начал залезать в комнату - не много, но она знала, как внезапно он может стать слепяще-густым.
– Иди!
– сказала она, подталкивая Тоби к задней лестнице.
– Иди, иди, иди!
Он пополз по полу на четвереньках, она тоже. Низведенные ужасом до подобного младенческого способа передвижения, который, в данной ситуации был безопасней всех прочих. Добрались до двери и уперлись в нее: Тоби рядом с Хитер.
За ними разыгрывалась сцена из кошмарного сна безумца. Даритель распластался на полу, больше всего напоминая огромного осьминога, хотя гораздо более странный и зловещий, чем любая тварь, что проживает
Она ухватилась за ручку двери, и дернула.
Дверь на лестницу не открывалась.
Заперта.
На полке у альковной кровати радио в часах Тоби включилось само собой, и "рэп" замолотил по ушам на секунду или две. Затем началась другая музыка. Без мелодии, непонятная, гипнотическая.
– Нет!
– кричала она Тоби, борясь с ручкой замка. Тот не желал отпираться, сводя ее с ума своим упрямством.
– Нет! Говори ему нет!
– Ведь никогда раньше он не заедал, черт возьми!
У другой двери появился первый Даритель. Выбрел, шатаясь, из горящего коридора, и вместе с облаком дыма ввалился в комнату. Он все еще обвивался вокруг того, что осталось от обугленного тела Эдуардо, еще в огне. Черная бугристость его тела уменьшилась, обглоданная пламенем.
Замок медленно поворачивался, как будто весь механизм заржавел. Медленно. Медленно. Затем: клак!
Но язычок утонул в гнезде снова, прежде чем она успела распахнуть дверь.
Тоби что-то бормотал. Разговаривал. Но не с ней.
– Нет!
– закричала она.
– Нет, нет! Говори ему нет!
Зарычав от напряжения, Хитер опять заставила ригель вылезти из паза и крепко зажала его рычажок. Почувствовала, как тот возвращается на место против ее воли. Сияющая медная ручка ускользала неудержимо из хватки ее большого и указательного пальцев. Даритель - это была та же сила, что могла включить радио. Или оживить тело. Она попыталась повернуть ручку двери другой рукой, прежде чем ригель снова уедет в свой паз, но теперь и эта ручка замерзла. Она сдалась. Заталкивая Тоби за себя, к двери, повернулась к двум тварям. Безоружная.
Дорожный грейдер был выкрашен целиком желтым цветом. Большая часть механизмов массивной конструкции была на виду, и только могучий дизельный двигатель и оператор в кабине защищались от непогоды. Безо всяких лишних украшений, в простой наготе, машина напоминала экзотическое насекомое. Какого-нибудь честного трудягу-муравья, увеличенного в тысячи раз.
Грейдер замедлился, когда водитель осознал, что посреди дороги стоит человек, но Джеку пришло в голову, что парень может нажать на акселератор, как только увидит дробовик. Он приготовился бежать рядом и запрыгивать на машину на ходу.
Но водитель нажал на тормоза несмотря на оружие. Джек перебежал к той стороне, где он различил дверь кабины на высоте в десять футов.
Грейдер покоился на пятифутовых колесах с резиновыми покрышками, которые казались тяжелее и крепче, чем у танка. Парень наверху, видимо, не захочет открыть дверь и спуститься поболтать. Он возможно только опустит стекло в окошке, не желая сокращать дистанции между ними. Тогда придется кричать вверх сквозь завывания
К его удивлению, водитель открыл дверь нараспашку, высунулся наружу и поглядел вниз. Это был полнощекий парень с густой бородищей и длинными волосами, выбившимися из-под кепки. Он прокричал поверх рычанья мотора и бури:
– У тебя неприятности?
– Моей семье нужна помощь!
– Какая?
Джек не собирался повествовать о встрече со внеземным в десяти словах.
– Они могут умереть, ради Бога!
– Умереть? Где?
– Ранчо Квотермесса!
– А, так это ты недавно приехал?
– Да!
– Забирайся сюда!
Парень даже не спросил его зачем у него дробовик, как будто все в Монтане разгуливают с двенадцатизарядными устройствами помпового действия и пистолетной ручкой на плече. Черт возьми, может так оно и есть.
Грязный лед покрыл коркой ступени. Джек дважды соскальзывал, но каждый раз умудрялся удержаться и не упасть. Держа дробовик одной рукой, он поднялся до кабины и сначала осторожно засунул внутрь ногу, не намереваясь глупить и лезть головой вперед.
Как только Джек показался рядом, водитель протянул руку к дробовику, собираясь помочь ему. Он передал его парню, хотя на секунду у него мелькнула мысль, что, расставшись с "моссбергом", запросто может получить ботинком в грудь и отлететь на обочину.
Но водитель оказался добрым самаритянином до конца. Он положил ружье в глубину и сказал:
– Это не лимузин, только одно место, придется потесниться. Пролезай мне за спину.
Ниша между водительским сиденьем и задней стеной кабины была меньше двух футов в длину и пяти в ширину, потолок припирал книзу. На полу стояли два прямоугольных ящика с инструментами, и Джеку пришлось делить место с ними. Пока водитель сидел, выгнувшись вперед, Джек извиваясь, заполз в узкое грузовое пространство, протащил за собой ноги, и скорчился там, полулежа-полусидя на боку.
Шофер захлопнул дверь. Рычание мотора и свист ветра оставались Слышными и довольно громко.
Согнутые колени Джека упирались прямо в спину водителя, а туловище было на одной линии с рычагом сцепления и другими ручками управления справа от парня. Если он согнется вперед на несколько дюймов, то сможет говорить прямо в ухо своему спасителю.
– Ты в порядке?
– спросил тот.
– Да.
Кричать в кабине не было никакой надобности, но все равно они говорили, повышая голос.
– Здесь довольно крутовато, - заявил водитель.
– Придется чуть-чуть потрудиться, но мы доберемся туда вовремя, не волнуйся, к самой свадьбе.
Он завел мотор:
– Ранчо Квотермесса, вперед и вверх до особняка?
– Точно.
Грейдер взревел, затем мягко покатил вперед. Снежный плуг издавал холодный скребущий скрип, когда счищал наледь с дорожного покрытия. Вся конструкция дрожала, вибрация поднималась от пола кабины и забиралась глубоко в кости Джека.