Зимняя сказка.Дилогия
Шрифт:
Этого тона и этих слов первым не выдержал Коля, раскрасневшись от негодования, брызжа слюной в разные стороны, он начал в ответ выкрикивать:
— Хан, окстись! Хрен бы ты нашёл эти холодильники, если бы я не откопал в капитанском сейфе точный план всех помещений судна. Да и Батя распределил вашей бригаде самые лёгкие и выгодные места. Это тебе не то, что досталось Сашиной бригаде, самые нижние помещения — там кроме замороженных крыс и искать то было нечего. Да и гордишься, может быть, ты, совершенно зря — неизвестно, что будет с этими продуктами, когда они растают. Представь, в каком ты будешь дерме — если всё это окажется кучей тухлятины!
Выкрики Коли поддержал и Валера, он, со смешком, мечтательно произнёс:
— Да, представляю
Лицо Флюра немного увяло, и он уже оправдывающимся тоном сказал:
— Да хватит бухтеть всякую ересь, сам ты стух уже от своей зависти. Не нравится, как говорится — не ешь, а позорить мои успехи не дадим! К тому же, с водкой — наверняка ничего не случилось. А нам, татарам, всё равно, что тухлая водка, что свежая — лишь бы с ног сшибала! А что сшибет, так насчёт этого готов с тобой поспорить, только тебе нужно уговорить Батю, чтобы выделил для эксперимента дополнительно — литра два водочки.
На улице было довольно морозно, а мы уже почти, что час не отогревались, и холод начал проникать в самые защищённые места. Поэтому, чтобы закончить эту пикировку на морозе, мне пришлось тоже высказаться:
— Хан, а напомни-ка мне, что там говорила Галя про твой договор с собутыльниками? Сдаётся мне, что одного из них я сейчас вычислил. А что? Вы с Валерой сейчас разыграли хорошую сценку с намерением выжать из меня согласие на потребление ещё двух литров. Логично? Но только всё это — мимо кассы. Чтобы меня обмануть и заинтриговать, вам нужно сначала в меня влить литр сорокаградусной. А сейчас это невозможно, может быть, когда я искупаюсь в тёплом океане это и пройдёт, но сейчас, при этом морозе, никаких расслаблений — только вперёд. Когда доберёмся до тёплого моря, я сам стану самым большим твоим собутыльником и тогда мы проведём этот эксперимент, но ни в коем случае не раньше. А теперь — хватит болтать, а то отморозим даже пятую точку, и жёны нас разлюбят. Пойдём быстрее в тёплый кунг, и там узнаем — суждено ли нам от души наестся осетринной.
Когда мы зашли в наш кунг, бригада Саши в полном составе сидела за столами, уныло попивая пустой чай. Но моментально бросили это занятие и с большим интересом собрались вокруг печки, посмотреть на рыбину, принесённую Флюром. Он как раз любовно раскладывал её на сушильную решётку над печкой.
На этой же решётке уже стояла железная миска с замёрзшим куском чёрной икры. Края у этого куска уже начинали оттаивать, и несколько икринок лежало на дне миски. Я снял её с решётки, обнюхал икру — неприятного запаха не чувствовалось, потом, не удержавшись, ногтём отковырнул небольшой кусочек и сунул его в рот. По моим ощущениям, вкус у икры был отличный, совершенно не чувствовалось, что она долгое время была заморожена. Глядя на меня, каждый понемногу отковырнул от большого куска, а Коля даже не поленился взять большую ложку и наскрёб ею оттаянной икры. После чего, он, с причмокиванием начал её рассасывать, и через минуту заявил:
— В общем-то, ничего, правда, немного солоновата. Хотя первая, Московская партия, была, пожалуй, повкусней. Ну да ладно, эта тоже сгодится — под водочку будет в самый раз!
Услышав это, весь народ просто повалился на лавки в истерическом смехе, вымолвить в ответ никто ничего не мог. Один Саша, катаясь по мягкому матрасу нижних нар, только и повторял:
— О, мля, солоновата! Первая партия! Офигеть…! Ха-ха-ха!
В этот момент, к нам в кунг зашли Маша с Галей, недоумённо смотря на открывшуюся им картину, Маша спросила:
— Мальчики, вы что, сказилися? Может быть, от голода у вас истерический припадок? Да вы успокойтесь — рыбный суп уже варится, минут через двадцать можно будет накрывать на стол. Видите, мы с Галей уже начинаем
Сквозь смех, я еле смог ей связанно ответить:
— Понимаешь, Машунь, мы только что, перед обедом, прослушали лекцию Николая Палыча — о вкусовом отличии разных партий чёрной икры. Это настолько возбудило наши желудки, испорченные потреблением тушенки с макаронами, что сама видишь, во что это вылилось. И самое смешное знаешь, что? Он попробовал икру из разных партий, только три раза в жизни! Как Коля сам рассказывал, до катастрофы он съел бутерброд с чёрной икрой только один раз и то в детстве — когда был на каком-то спектакле в Большом Театре. Но, по сравнению со многими другими, он, конечно, знаток и корифей, они попробовали такую икру только после нашей Московской эпопеи. А я для них всех — просто олигарх какой-то, а как же, ведь едал её до катастрофы раз семь, не меньше. И они просто не представляют, что стограммовые банки с такой икрой во времена Советского Союза, давали иногда в продуктовых пайках в Москве перед самыми большими Коммунистическими праздниками даже таким простым инженерам, каким был я.
Услышав это, девчата тоже начали смеяться. Потом, вытерев рукавом выступившие слёзы, Галя, обращаясь к Николаю, сказала:
— Ну что, олигарх недоделанный, пойдём, поможешь нам принести тарелки и кастрюлю. Глядишь, это отвлечёт тебя от мечты о предобеденном аперитивчике!
Когда они ушли, мы дружно начали готовить столы к предстоящему праздничному ужину: расставлять на них тарелки, столовые приборы и принесённые закуски. Володя, как всегда кряхтя, полез за уже оприходованной им водкой. Минут через десять в кунг ввалились все наши женщины и дети. Они даже прихватили с собой собак. Сразу стало шумно, суетливо и весело. Пока все рассаживались, появился Николай. Он, сгибаясь, внёс большую кастрюлю с рыбным супом. Поверх неё, на громадном блюде, горкой лежали дымящиеся большие куски осётра.
Несомненно, рыба и принесённая из женского кунга уже размороженная икра, стали хитом этого великолепного ужина. Давно мы так вкусно не наедались, после первой партии варёного осетра, Флюр принёс вторую, уже с варёно-копчёной севрюгой. Оказывается, он успел, пока мы копались на корабле в поисках сокровищ Эльдорадо, найти в запасах кока коптильню, дрова и множество ольховых щепок и, при содействии женщин, втайне от нас, приготовить большую порцию севрюги. На настойчивые просьбы Сергея рассказать, как ему это удалось, он ответил:
— Эх, Малой — салага ты! В разведку тебя бы не взяли, да, впрочем, как и многих других. Только Кот почувствовал запах дыма в разрабатываемых моей бригадой отсеках судна, то даже он поверил моим объяснениям. А готовить севрюгу было совсем не трудно, самое тяжёлое было — перепилить её ровными кусками. Потом женщины их немножко проварили, а я на костре, разведённом в верхней каюте, окончательно их закоптил.
Этот разговор-спор затянулся у них минут на десять, а мы в это время, особо не отвлекаясь, с большим удовольствием поглотили всю оставшуюся рыбу. Когда они, закончив своё увлекательное занятие, собрались уже положить себе по второму куску — было очень интересно наблюдать за вытянувшимися лицами ребят, когда они увидели пустое блюдо. На немного обиженный и удивлённый возглас Сергея:
— А где моя добавка?
И ироничные слова Флюра:
— Ну, прожоры! Чисто тля — что видят, то без остатка поедают!
Последовал полный сарказма ответ Саши:
— Во, мля, дилетанты! Как будто за столько лет не поняли, с кем связались. Тут такой народ — без всяких сантиментов. На ходу подмётки срежет!
И громко захохотал, его поддержали все присутствующие. Через минуту Саша продолжил:
— Ты, Малой — чисто как дитя. Что думаешь, Хан боковым зрением не увидел, как мы доедаем рыбу? Наверняка, всё он прекрасно видел, а молчал из-за того, что у него явно где-то заныкана заначка. Ты что, не знаешь, он же артист. Наверное, он думал — какой произведёт фурор, когда принесёт дополнительные порции рыбы.