Зимняя сказка
Шрифт:
Я так и знал: порок всегда бесстыден
И отрицает все свои грехи.
Гермиона
Вы правы, государь, но разве это
Относится ко мне?
Леонт
Не сознаешься?
Гермиона
Могу лишь в том сознаться, что была
Радушною,
Что мной любим был царственный наш гость
Лишь в меру дружбы и гостеприимства,
Как мне, супруге вашей, подобало.
Да, государь, я так его любила,
Как вы мне приказали, но не больше.
Когда б я отнеслась к нему иначе,
Вы были б вправе называть меня
И непослушной и неблагодарной
По отношенью к вам и к Поликсену,
Который другом стал вам с детских лет,
С тех пор как говорить вы научились.
А то, что заговорщицей я стала,
Ну, это, право, уж такая глупость —
Не знаю, что об этом и сказать.
Мне лишь одно известно: что Камилло
Был честный и достойный человек,
А почему бежал он, только боги
Нам объяснить могли бы, государь.
Леонт
Не лги! Ты помогала им в побеге,
И ты осталась продолжать их дело.
Гермиона
Я вас не понимаю, государь.
Но вашего безумья не сломлю я
И вам готова жизнь мою отдать.
Леонт
Твои поступки — вот мое безумье!
Ужель мое безумье — дочь твоя,
Ублюдок, прижитой от Поликсена?
Ты, как и все, подобные тебе,
Не только стыд забыла, но и правду.
Не будет в запирательстве добра!
Я вышвырнуть велел твое отродье.
Его отец бежал, но ты преступней,
Чем он. Так подчинись же правосудью
И смерть легчайшей карою сочти.
Гермиона
Напрасно вы грозите, государь.
Вы смертью запугать меня хотите,
Но смерть — освобождение от жизни,
А жизнь мученьем стала для меня.
Ее венец и радость — ваше чувство —
Я потеряла, а за что — не знаю.
Вторая радость — сын мой, от меня
Он вами огражден, как от проказы.
И третья радость — мой второй ребенок,
Рожденный под злосчастною звездой,
Оторван от груди и предан смерти.
Бесправная, покрытая позором,
Я после родов лишена покоя,
Доступного для женщин всех сословий.
Меня к вам привели, еще больную,
По холоду. Скажите, государь,
Могу ли я какой-нибудь отрады
От жизни ждать? И чем страшна мне смерть?
Но честь я защищаю. Если вы,
Лишь подозреньям смутным доверяясь,
Меня признали без улик виновной,
То это произвол, не правосудье,
А
Пусть огласят оракула ответ,
И Аполлон моим судьею будет.
Первый придворный
Я нахожу законной эту просьбу.
Во имя Аполлона, огласите
Ответ оракула.
Некоторые из членов суда уходят.
Гермиона
Моим отцом
Был русский царь. Когда б он жил еще
И видел суд над дочерью любимой,
Он взором состраданья, но не мести
Измерил бы всю горечь мук моих.
Члены суда возвращаются с Дионом и Клеоменом.
Судья
Клянитесь над секирой правосудья,
Дион и Клеомен, что были в Дельфах,
Что привезли оракула ответ,
Что был он по уставу запечатан,
Что отдал вам его собственноручно
Верховный жрец и что святых печатей
Вы не сломали и великой тайны
Нарушить не посмели.
Дион и Клеомен
(вместе)
Мы клянемся.
Леонт
Сорвать печати и прочесть ответ.
Судья
(читает)
«Гермиона — целомудренна. Поликсен — безвинен. Камилло — верный слуга. Леонт — ревнивый тиран. Его невинное дитя — законно. У короля не будет наследника, покуда не найдется утраченное».
Придворные
Хвала тебе, великий Аполлон!
Гермиона
Хвала, хвала!
Леонт
А верно ли прочел ты?
Судья
Да, государь, все точно, слово в слово.
Леонт
От слова и до слова — это ложь.
Суд не окончен!
Входит слуга.
Слуга
Государь, простите!
Мой государь!
Леонт
В чем дело?