Зимняя жена

Яблонцева Валерия

Курх вопросительно покосился на меня.

— Гор здесь? — удивленно спросил он. Я заметила, что о сыне он говорит чуть охотнее, чем раньше об Айрын.

Я вкратце пересказала Курху события последней луны, не вдаваясь в подробности наших разговоров с Хранителями. Говорить с Курхом об Инари и тех выводах, к которым мы пришли, казалось неправильным. Как знать, может, рана, оставленная Лисицей, все еще зажила не до конца и мне, честно признаться, не хотелось портить момент встречи воспоминаниями о прошлом.

— Так вот, каким рыбам

ты рассказывала про грибы, моя хорошая, — хохотнул Курх, когда Лита, перебив меня, поведала ему про Форелей и пленочку, а также предъявила свой камень и подаренный шнурок. Искоса взглянув в мою сторону, Курх покачал головой, неодобрительно, но без раздражения. Я виновато улыбнулась, показывая, что раскаиваюсь в почти нарушенном обещании. — Ты молодец, Лита. Я тобой горжусь. Проси, что хочешь.

— Олешку! — повторила девочка. — Сейчас!

— Ничего не поделаешь, придется идти, — Курх отпустил меня с видимым сожалением и поднялся на ноги. Лита вертелась волчком, таща отца за руку в сторону двора. — У нас еще будет время поговорить.

Я наскоро оделась и вышла во двор. Курх замешивал клейкую пасту, а Лите было поручено отполировать трещину, когда он закончит, и сейчас девочка с интересом вертела в руках шершавую шкурку. Я смотрела за их совместной работой с легкой улыбкой, и на душе, после всех мыслей и волнений последних дней, было, наконец, спокойно.

Гор подошел со стороны селенья и остановился рядом.

— Прекрасная картина, — сказал он вполголоса. — Навевает воспоминания.

— Когда-то он был таким же? — спросила я.

— Да, наверное. По крайней мере, таким я его помню.

— Не хочешь подойти поздороваться? Я говорила ему о тебе и, мне кажется, Курх будет рад тебя видеть.

Великан чуть покачал головой.

— Пусть побудут вместе. Я не спешу.

Курх, заметив нас, приглашающе помахал рукой. Чуть помедлив, Гор направился к Зимнему духу и девочке, я же осталась стоять.

— Здравствуй, отец, — Гор наклонил голову, приветствуя Курха.

Странно было представлять, что седой старик, стоявший только что рядом со мной, приходится сыном молодому мужчине с гладким, без единой морщинки лицом и чёрными густыми волосами. Но меж тем в присутствии Курха чувствовалось в Горе что-то мальчишеское, тогда как агатовые глаза Ворона выдавали в нем бессмертного духа, более древнего, чем наш серединный мир.

Курх сдержанно и немного неловко улыбнулся, словно не мог враз подыскать тему для разговора. Но, тем не менее, я оказалась права: он действительно был рад видеть сына.

— Хочешь помочь? — предложил он, наконец. И, хоть и было совершенно понятно, что никакой помощи Курху и Лите не требовалось, Гор кивнул и устроился рядом с ними.

— Хорошая вышла игрушка, правда, отец? Столько Зим прошло, а она почти как новая.

— Сказать по правде, я удивлён, — хмыкнул Курх. — Ты был тем ещё сорванцом.

— Правда, папа? — спросила Лита, её распахнутые глаза сияли от любопытства.

— Уж

точно побольше тебя, сестренка-Ворона.

Я вполуха слушала их беспечную болтовню.

Во дворе показалась Айрын, возвращавшаяся из селенья с кувшином молока, подошла ко мне и, проследив направление моего взгляда, потрясенно замерла, увидев мужчин и девочку.

— Я уже не уверена, что это мой отец, — пробормотала она себе под нос.

И мне показалось, что вот он — момент, который я не должна упускать.

— Лита, наверное, не отказалась бы сейчас от глотка молока, — мягко сказала я Хранительнице. Та вздрогнула от неожиданности.

— Я… я не знаю, — на лице Айрын, обычно собранной и решительной, читалась растерянность.

— Пожалуйста, — попросила я.

И она пошла.

Увидев приближающуюся старую женщину, Курх отвлекся от работы. На мгновение брови его нахмурились, но затем лицо снова приобрело расслабленное выражение. Он что-то сказал вполголоса, и Хранительница протянула ему кувшин.

— Мамочка, иди к нам! — закричала Лита, выглядывая из-за широкой спины Гора. — Бабушка Нерка принесла молока.

Мы передавали кувшин из рук в руки, и, пока сохла паста, Гор рассказывал одну за одной забавные истории. Краем глаза я заметила, что с крыльца дома Айрын за нами наблюдает Лелеке. Старая Хранительница не решилась подойти, отрицательно покачав головой в ответ на мой просительный взгляд. Но она была здесь — и пока что довольно и этого.

— Лита, — заговорщически произнес Курх, знаком показывая ей сесть ближе. — А хочешь, я расскажу тебе, откуда у твоего оленя в копытце трещина?

Он зашептал что-то девочке на ухо. Лита хихикала в кулачок. Чувствуя, что эти двое сейчас прибавят мне головной боли, я предостерегающе окликнула мужа.

— Курх, ты не мог бы…

Айрын непонимающе взглянула на меня. Гор громко захохотал, стуча ладонью по своему колену.

— Мама, а что такое санки?

*

Когда Гор сквозь смех поведал присутствующим детали нашего разговора, смеялись уже все, кроме меня. Я переводила возмущённый взгляд с одного Хранителя на другого, а затем на мужа, но мой сердитый вид, казалось, только подстегивал веселье.

— Курх, — сказала я строго, — давай отойдем ненадолго. Надо поговорить.

Без лишних вопросов он отложил в сторону подсыхающего оленя и вручил шкурку в руки Литы, попросив Гора показать девочке, как шлифовать деревяшку. Поднявшись с земли, он проследовал за мной за угол дома.

— Курх, пожалуйста, не рассказывай Лите всякие опасные проделки, потому что я…

Он не дал мне договорить самым действенным из возможных способов — прижав к бревенчатой стене и поцеловав, стоило нам только скрыться за поворотом от глаз Хранителей и Литы. Меня бросило в жар, мысли, глупые и ненужные, враз выветрились. Миг — и я уже сама обняла его, руки нырнули под рубашку, чтобы прикоснуться к сильному горячему телу.