Зина Портнова (Военная проза)
Шрифт:
– А не врете?
– подозрительно взглянул на них полицейский, злой и нахмуренный.
Но другой небрежно отмахнулся:
– Пускай идут... Не тащиться же с ними в гарнизон.
На всякий случай обыскав ребят, они отпустили их.
Зина взяла на руки Любочку, и ребята поплелись дальше.
В сумерках они благополучно переправились на противоположный берег и уже утром, измученные и усталые, предстали перед Аграфеной Кузьминичной, хозяйкой избы, вместе с Лисичкой. Зина сразу же побежала к командиру, рассказала, что происходит в Оболи.
– Я уже знаю...
–
– Опоздали мы...
Через несколько дней два партизана привели к Зине в избу оборванного, босоногого долговязого парнишку. Это был Ленька. Судьба бабушки оставалась неизвестной.
Глава шестая
Двадцать восьмого августа 1943 года гестапо в Оболи провело массовую карательную операцию. Подготовка к разгрому молодежной подпольной организации велась гитлеровцами чрезвычайно секретно.
Первой, как только явилась на работу в комендатуру, была арестована Нина Азолина. В это же время наряды полиции и гитлеровцев появились в других местах Оболи, Зуе, Ушалах, Мостище и в окрестных селениях.
Володю Езовитова взяли дома. Евгений Езовитов, предупрежденный старшим братом, попытался скрыться, во по дороге был схвачен гитлеровцами. Федя Слышенков, когда на усадьбе появились полицейские, выстрелом из нагана ранил одного, но сам был схвачен.
Вслед за арестованными на машинах в гестапо стали отвозить и их родственников. Всего в этот день было арестовано шестьдесят восемь человек.
На столбах и заборах станционного поселка появились расклеенные объявления, гласившие, что "обезврежена большая группа советских бандитов".
Фрузы Зеньковой в это время не было дома. Она и прежде уже несколько раз ездила в Полоцк по заданию подпольного райкома партии. Ездила под предлогом обмена продуктов на необходимые семье вещи. Боевая, бойкая, речистая, девятнадцатилетняя Фруза, умевшая не только толково поговорить, но и с обаятельной улыбкой пошутить, обладала помимо личной храбрости также умением вести торговые операции.
Только у нее одной из подпольщиков имелся пропуск на право поездки по железной дороге. Был у нее и аусвайс, тоже выданный ей по делам общины.
В Полоцке Фруза бывала и до войны. Но при оккупантах город стал неузнаваем. Полуразрушенный вокзал, всюду разбитые снарядами постройки. Не было ни трамваев, ни автобусов. Самые лучшие уцелевшие дома заняты немцами. На здании, где раньше был кинотеатр, надпись: "Только для граждан германского рейха". На городской площади, среди разрушенных строений, висели на телеграфных столбах два трупа: парень и девушка. "А это для нас, белорусов", - с горечью подумала Фруза.
Сразу же за площадью ее остановил патруль. Сердце екнуло. Фруза вынула свой аусвайс и пропуск. Патруль, проверив документы, даже откозырял ей и удалился. Фруза прошла по главной улице через весь город и выбралась на окраину.
Вот и знакомый одноэтажный с почерневшей драночной крышей домишко с двумя окнами. Прошла по улице дальше - не следят ли? Вернулась. Негромко постучала в калитку. Дверь открыла худощавая седая женщина, и, хотя они уже знали друг друга, Фруза назвала пароль. Ей ответили... И она облегченно
Немного спустя Фруза вышла из дома на улицу. Внимательно осмотрелась по сторонам. Улица безлюдная... Вокруг - руины, пепелища... заросшая травой мостовая.
Главное сделано, от основной ноши в корзине она избавилась, теперь можно и на базар.
... На базарной площади шла бойкая торговля. Все были покупатели и все продавцы. На хлеб обменивали разные вещи, махорку, мыло, самогонку, соль. Только и было слышно: "Меняю..." Фруза тоже теперь меняла захваченные с собой продукты на соль и кремни для зажигалок, в которых особенно нуждались партизаны.
Чтобы не вызвать подозрений, она старалась яростно торговаться. Ей удалось обменять кусок свинины на отрез ситца, а потом этот ситец опять сменять уже на соль.
В этот день она не смогла вернуться в Оболь. Поезд на Витебск уже ушел. Фруза переночевала у подпольщиков и на следующий день, забрав с собой запалы для мин, ушла на вокзал. В Оболи на станции ее должен был встретить Аркадий Барбашов и забрать эти запалы.
Аркадий Барбашов пришел в поселок Оболь, не подозревая, что в комендатуре гестапо имеется приказ о его аресте, что полицейские уже поехали в деревню Ферма, где он жил.
Самое удивительное было то, что, явившись в поселок, он спокойно ходил по улицам мимо гитлеровцев, коротая время до прихода поезда из Полоцка, который, как обычно, запаздывал. И никто на него не обратил внимания.
День стоял солнечный, жаркий, но небо наливалось густой синевой, обещавшей грозу. Аркадий спустился к реке, выкупался в залег в кустарнике рядом с дорогой.
Мимо проезжали машины, подводы... проходили пешеходы. Все было обычным. Но тут впереди запылил грузовик. Рядом с шофером сидел эсэсовец. Немного приподнявшись, Аркадий увидел в кузове Зину Лузгину и ее родственников под охраной полицейских. Сразу же показался другой грузовик. Там в кузове в окружения полицаев находились Евгений и Володя. Аркадий сразу понял, что ребята арестованы и везут их в Оболь.
И в это время на линии со стороны Полоцка загрохотал поезд. Растерявшись, Аркадий не знал, что делать. Он выбрался на дорогу, но тут же вернулся. Идти на станцию не имело смысла - там он будет на виду. Если Фрузу не схватили, она пройдет здесь.
... Фруза в это время спокойно сошла с поезда. Она очень устала от поездки, от нервного напряжения и, видимо, поэтому не обратила внимания на усиленный наряд полицейских на перегоне.
На площади стоял грузовик кирпичного завода со знакомым ей шофером. Пассажиры уже забирались через борта в кузов машины. Фруза, спросив у водителя, куда он едет, тоже полезла в кузов, устроившись на борту.
Старенький, ветхий грузовик тронулся с места и, поскрипывая, подпрыгивая на ухабах, покатил по дороге. Быстро миновав поселок, проехали мост. И тут Фруза увидела Аркадия. Он стоял на обочине. Фруза махнула ему рукой, давая понять, что все в порядке, что она заметила его. И вдруг случилось непонятное, запрещенное правилами конспирации: Аркадий сорвался с места, подбежал к грузовику, и она услышала: