Злачное местечко
Шрифт:
– Мне нравится это, – пробормотал Этан неожиданно, отвлекая Гвен от мыслей о деталях ее придуманной жизни.
– Что, простите?
– Ваши волосы. Мне нравилось, когда они были более светлыми, но так тоже хорошо. Мягкие. Хочется потрогать. – Он протянул руку и сжал пальцами прядь ее волос.
Гвен не поняла, как это случилось – ведь он даже не прикоснулся к ней, – но электрический ток пронзил ее с головы до ног.
Когда Этан выпустил ее волосы и снова положил руку на руль, она немедленно почувствовала, что ей чего-то не хватает.
– Почему
– Просто мне… хотелось что-то изменить, – ответила Гвен, думая, что в какой-то степени это было преуменьшением. Ей хотелось изменить всю свою жизнь, а волосы были лишь небольшой частью «общего капитального ремонта».
К сожалению, у нее пока не хватало смелости предстать в своем новом образе перед друзьями на работе. Что только доказывало, какой трусихой она была на самом деле. Никакое количество косметики и никакие походы за новой одеждой не могли изменить этого.
– А где мы будем обедать?
Гвен еще не подумала об этом, а все места, которые приходили в голову, казались ей слишком дешевыми и заурядными для человека такого масштаба, как Этан.
Пожав плечами, она сказала:
– Я еще не решила.
– В таком случае я отвезу вас в одно из моих самых любимых местечек. Там отличная кухня и довольно интимная обстановка. Это даст нам возможность получше узнать друг друга.
Гвен в отчаянии подумала, что хорошо бы начать все сначала. Если бы она знала, в какой переплет попадет, она бы все сделала не так.
Но из-за того, что она пошла домой в середине дня вместо того, чтобы захватить с собой завтрак на работу, из-за того, что открыла дверь, когда в нее постучал Этан, из-за того, что сочинила глупую историю о том, что собиралась пойти куда-то обедать, придется теперь вести беседу с этим человеком, а ей меньше всего хотелось, чтобы именно он узнал ее получше.
Она почти захотела снова оказаться девственницей.
ГЛАВА ПЯТАЯ
Этан отвез ее в «Таверну Мартина». Едва ли не все работающие в этом районе собирались здесь в обеденный перерыв, поэтому в таверне все еще было многолюдно. Но кухня действительно отменная, а минут через десять посетители начнут расходиться.
Когда хозяйка пригласила их войти, Этан попросил, чтобы она предоставила им какой-нибудь дальний столик, где никто бы их не беспокоил. Они прошли вслед за ней в отделанную бордовой виниловой кожей отдельную кабину. Лампа в светло-зеленом абажуре освещала приглушенным светом грубую темную поверхность деревянного стола. Даже в середине дня солнечные лучи, проникающие через окна, были недостаточно сильными, чтобы осветить этот дальний закуток таверны.
Через несколько минут к ним подошел юный официант и предложил заказать напитки. Потом он снова оставил их одних, предоставив возможность изучить меню.
Этан взглянул исподтишка на сидящую напротив него женщину, уткнувшуюся в меню. Он не мог поверить тому, что это и в самом деле Гвен, тому, что он
Она выглядела не так, как в ту ночь в его квартире, но даже лучше. Ее волосы, не склеенные лаком, лежали более естественно. Одежда выглядела более удобной и больше отвечала ее индивидуальности – во всяком случае, так ему показалось. Хотя он должен был признаться, что на него произвело неизгладимое впечатление то маленькое черное платье, которое было на ней в день рождения.
Слава богу, ее глаза совершенно не изменились. Они были такими же шоколадными, какими Этан их запомнил. И улыбка оставалась все такой же детской, что и в ту ночь, которую они провели вместе. Хотя у Гвен было не так много поводов улыбаться с того момента, как он неожиданно появился у дверей ее квартиры – всего каких-то двадцать минут назад.
Этан не видел никаких особых причин для своего приподнятого настроения, но все внутри него пело только оттого, что он видел Гвен снова.
Что с ним, черт возьми, случилось?
И что такого особенного было в этой Гвен Томас, если она завладела его мыслями?
Гвен не относилась к его типу женщин, но ее лицо всплывало в его памяти, едва он успевал утром проснуться, и было последним, что он видел, прежде чем заснуть. Целыми днями Этан думал о том, где она, кто она, что делает и увидит ли он ее когда-нибудь снова.
Сейчас она сидела напротив него и рассеянно барабанила ногтями персикового цвета по столу, изучая меню, а он не мог придумать, что сказать. Не помнил ни единого вопроса из тех, что терзали его так давно. Он был доволен уже тем, что натолкнулся на нее и она согласилась пообедать с ним.
Официант вернулся, и они заказали по тарелке с самыми разнообразными сэндвичами. После того как он отошел, они пили чай со льдом и болтали о разных пустяках, пока им не принесли заказ.
– Вы правы, еда очень вкусная, – сказала Гвен, попробовав кусочек пшеничного хлеба с индейкой. Капелька горчицы застыла в уголке рта, и она сняла с колен салфетку, чтобы вытереть ее.
Этан взглянул на собственный многослойный сэндвич с жареной картошкой.
– Я рад, что вам нравится.
Они долго жевали в полном молчании, пока Этан наконец не выдержал. Никогда прежде он не считал себя застенчивым, поэтому не видел причины, по которой, черт побери, стал таким сейчас.
– Послушайте, Гвен, – пробормотал он. – Я не все понимаю, поэтому хочу кое-что у вас спросить. – Он с удовлетворением отметил, как она покраснела, пытаясь проглотить кусочек, который только что жевала. – В ту ночь, когда мы были вместе, почему вы ушли, ничего не сказав? То есть, я видел вашу записку, но вам не следовало так поспешно убегать.
Ну почему, почему впервые в жизни, это его так сильно, черт возьми, волнует?
Гвен открыла рот, чтобы ответить ему, но, поперхнувшись, закашлялась. Отпив чая со льдом и сделав глубокий вдох, она подняла на него глаза.