Златовласка и другие европейские сказки
Шрифт:
– Кто это на бедняцкий хлеб позарился? Видно, шёл мимо нищий ещё беднее меня. Тогда на здоровье!
Тут Леший загоготал, копытами затопал, рогами затряс и в болото провалился.
А сидел там Водяной в тростниковом кафтане, в камышовом венке, лицо зелёное, пузо огромное. Все дела переделал, леших да бесенят добрым людям вредить разослал и разнежился на солнышке, а Чёрный Леший возьми да и воротись.
– Зачем пожаловал? – спрашивает Водяной.
– Украл я у бедняка краюшку хлеба, – проскрипел Леший. – Думал, он браниться станет,
– Так у него небось амбары полны. Что ему кусок хлеба! – покачал головой Водяной.
– Да где там! Во всей округе беднее бедняка не найти. У него теперь до самого вечера маковой росинки во рту не будет.
Водяной брови сдвинул:
– Ах ты подлец! Или у леших чести нет? Последнюю краюху хлеба украл у бедняка? Срамота! Верни хлеб на место!
– Как же я его верну? Раскрошился он совсем, а крошки птицы склевали, – говорит Леший.
Водяной задумался.
– Не можешь хлеб вернуть – в работниках у него ходить будешь. Прослужи мужику верой и правдой три года, а до той поры чтоб я тебя не видел!
Солнце уже за дальним лесом схоронилось, когда голодный мужик поплёлся домой.
Еле волочит он ноги, да и кляча то и дело спотыкается, соха по камням дребезжит, а навстречу ему незнакомец: глаза зелёные, что лесные озёра, волосы чёрные, что вороново крыло, лицо румяное – кровь с молоком! Взял парень соху за рукояти и говорит:
– Позвольте я вам помогу, хозяин!
Свистнул парень, и старая кляча пустилась вскачь молодым жеребцом! А когда незнакомец попросился к нему в работники, мужик и вовсе диву дался:
– Зачем тебе у бедняка служить? Мы и сами-то впроголодь живём, а тут ещё тебе плати…
– Мне плата не нужна. Не гоните меня – будете довольны, – отвечает зеленоглазый.
– Ты недельку сперва поживи – если понравится, насовсем оставайся.
Поселился Леший у Горемыки и с коня начал: уж он его чистит, отборным овсом кормит, ключевой водой поит.
Недели не прошло – коня словно подменили.
Без устали пашет, а запряжёшь в телегу – вожжи в руках не удержать.
Привёл батрак коня в силу и коровой занялся. От её молока мужиковы ребятишки побелели да потолстели. «Ай да батрак! – думает Горемыка. – Хлеба ест мало, а работает за семерых».
– Оставайся у меня жить. Мне такой работник нужен, – говорит он Лешему.
Три года незаметно пролетели. Вот уж полны у мужика закрома. Какой же он теперь Горемыка? Одежда на нём исправная, лицо гладкое, румяное, а ребятишек с женой и вовсе не узнать.
И вышел батрак в глухую полночь за порог, оземь ударился, в Лешего превратился и к родной трясине поспешил. А там пляски, гульба – дым коромыслом! Кикиморы с русалками, лешие с бесами, упыри с вурдалаками хороводы водят. Водяной на трухлявом пне на дудочке поигрывает. Чёрный Леший отвесил ему земной поклон и говорит:
– Вот он я! Службе моей конец. Верой и правдой отслужил я мужику три года.
– Ну
А Чёрный Леший с места не трогается, в затылке чешет, с копытца на копытце переступает.
– Что мнёшься? – спрашивает Водяной.
– О владыка нечистых! Помог я мужику нужду преодолеть. Украденный хлеб стократ ему вернул. Неужто так и оставить Горемыку в достатке?
– Что же ты выдумал?
– Подшутить над ним чуть-чуть на прощание.
– Гляди мне, чтобы вся твоя работа не пропала, – сказал Водяной, ударил в зелёные ладоши и вскричал громовым голосом: – Бесы и лешие, собирайтесь!
Все нечистые перед ним враз в кучу сбились. Так и так, говорит он им.
– Разреши ему над мужиком подшутить! – завопили, заверещали, заржали бесы, лешие, кикиморы.
– Будь по-вашему! Можешь подшутить над своим хозяином. Только чести нашей бесовской не посрами!
У Чёрного Лешего глаза так и вспыхнули:
– Не бойся, не посрамлю!
К утру батрак вернулся и говорит Горемыке:
– Служил я тебе, хозяин, преданно – нам рассчитаться да расстаться час настал.
– Сколько же ты хочешь?
– Всего-то меру ржи.
– А зачем тебе зерно? Не на себе ведь ты его потащишь? – удивился мужик.
– Высыпьте зерно около печки да котёл побольше дайте. Стану зерно варить, – рассмеялся батрак.
Получив причитающееся, залил батрак зерно ключевой водой из такого источника, над которым никогда и петухи не пели. Варил, цедил, доливал, переливал – и хоть бы кому через плечо заглянуть позволил. А потом зовёт хозяина к столу.
– Что это? – спрашивает Горемыка, указывая на бутыль с прозрачной, резко пахнущей жидкостью.
– Напиток такой, глотните-ка, – осклабился батрак.
– Тьфу, гадость! – скривившись, Горемыка сплюнул.
Загрустил батрак: неужели шутка не удалась?
– Не по вкусу пришлось моё угощение? Глотните-ка ещё разок, уважьте!
Выпил мужик стаканчик-другой. В голове загудело. Хата ходуном пошла. Чудится мужику, что вот-вот стены рухнут. Хочет он на ноги вскочить – да где там! Слово молвить желает – язык заплетается. А батрак расхохотался да так мужика взглядом полоснул, что у того волосы дыбом встали. Смекнул Горемыка, кто у него в батраках служил три года, да с горя третий стакан – хлоп. И под лавкой до вечера провалялся.
Снова поселилась у Горемыки бесхлебица, бессолица, в доме разорица – вот какую злую шутку Чёрный Леший с мужиком сыграл.
Волшебная яблоня
Однажды, в давние времена, жила бедная женщина, у которой был единственный сын по имени Владислав. Как-то раз женщина отправилась в лес собрать к обеду малины.
По дороге домой она встретила старушку, которая сказала ей:
– Милая женщина, пожалуйста, дай мне ягод, и я сделаю твоего сына счастливым.