Злая любовь
Шрифт:
– Мы тоже не лыком шиты, - тут же принялся хвастать Игнат, но поток практикантов уже подхватил нас и выволок стремительным течением за пределы обеденного зала. Там маги разделились. Часть отправилась на тренировки, часть на стену, потому что дозор еще никто не отменял. Остались только мы и…
Я даже моргнула, не веря своим глазам.
Марк.
Он стоял немного дальше от нас, в нескольких шагах. Ощущение повторения увиденного вспыхнуло в памяти. Я вдруг вспомнила, что точно также, как он теперь, стояла и ждала его, чтобы поговорить
Только сейчас мы будто бы поменялись ролями.
Наверное, он ждал Наталью.
«А если он ждет тебя?» - подсказал кто-то внутри. Кто-то оставшийся от прежней Александры Тумановой, девушки, которая блистала на балах и в глубине души мечтала стать женой и матерью и уж точно не грезила о каменной крепости где-то в глуши на краю земли.
– Алекса! – позвал Марк, едва заметил, что я смотрю на него.
Сглотнув вязкий ком, образовавшийся в горле, вскинула подбородок и спросила, сдерживая дрожь в голосе:
– Что?
– Надо поговорить, - он сделал шаг в мою сторону, затем покосился на Ивана и Игната. Целители явно были заинтригованы, все, кроме Кати, которая знала о нашей ситуации. Впрочем, знал и Игнат, но для него Марк уже не был моей парой, потому как все сделали определенные выводы на счет Вознесенского и Тихой. Наталья и Марк не скрывали чувств, и вот он зовет меня, ждет меня.
Катя склонилась к самому моему уху и шепнула:
– Благодарить будет, не иначе. Ты же ему жизнь спасла.
– Ах, да, - выдохнула я. Уже успела забыть? Нет. Просто подумала о другом. Позволила себе помечтать.
– Мы можем поговорить наедине? – Вознесенский уже овладел собой и говорил в прежней манере, чуть развязно, уверенно и спокойно. Выдавали волнение только глаза. Они у него как-то странно блестели, но этом могли быть и последствия после нападения чудовища. Все-таки не каждый день жизнь подвергается такому огромному риску.
– Наедине не получится. Мы ждем госпожу Дельмар. Она выйдет с минуты на минуту, - сказала я.
– Ну, давай поговорим хотя бы немного в стороне от твоих друзей, - попросил княжич и я решилась.
Зря, наверное, но подошла к нему, игнорируя вопросительный взгляд Золотовой. Встала, глядя в глаза бывшему жениху, и произнесла:
– У тебя есть минута или две. Говори.
Марк смерил меня взглядом, глядя так, будто видел впервые. На моей памяти, он еще ни разу не смотрел так оценивающе. Сейчас мужчина рассматривал женщину, и я невольно пожалела, что согласилась к нему подойти.
– Я знаю, что ты спасла мне жизнь, - сказал Вознесенский. – Это дорогого стоит.
– Это моя работа и мой долг, - ответила и ведь не соврала же? Просто не упомянула, как бежала к нему, не чувствуя под собой ног. Нет. Такое Марку знать нельзя. А мне не стоит помнить. Вычеркнуть из памяти миг, когда сорвалась. Забыть, как страшный сон, тем более, что он закончился вполне благополучно. Марк стоит передо мной живой и здоровый, хвала всем богам. Остальное
– Да. Возможно, ты и права, но я, - он на миг замолчал, затем покосился на моих друзей и уже тише, как-то по-особенному коснувшись рукой моей руки, добавил, - но я тешу себя надеждой, что ты все же боялась за меня.
Удержаться и не проявить эмоции не удалось. Удивление, вот что проступило на моем лице, и я даже без зеркала могла бы спокойно описать, как выглядела в этот момент.
О чем он вообще? Какой такой надеждой тешит себя?
– Алекса, я был глуп. Здесь на севере мне удалось многое понять и передумать. Я был неправ, я был неучтив и снова глуп. И я, - он посмотрел мне в глаза. – Я ошибся, когда решил, что нам не суждено быть вместе. И понял это только сегодня.
От его признания у меня даже дар речи пропал. Отступив на шаг назад, посмотрела на Вознесенского уже другими глазами. В голове промелькнула мысль потрогать его лоб на наличие горячки. Уж не с Натальей он меня ненароком спутал?
Но нет. Глаза кажутся чистыми и полными осознания происходящего. А мне отчего-то даже стало тошно.
– Я решил написать родителям, - Марк вскинул голову, но продолжил смотреть на меня. – Видишь ли, я знаю, что это ты спасла меня. Да, очнувшись, я увидел, как ты выходишь из загона, а позже Наталья мне все рассказала. Я благодарен…
– Мне не нужно ничего и уж тем более подобных жертв, - ответила спокойно. – И не надо ничего писать родителям.
– Но я полагаю, что наши семьи обрадуются, если мы вернемся после практики домой в прежнем статусе, как жених и невеста, - решительно произнес княжич и во мне что-то надорвалось.
Не так давно я мечтала услышать эти слова, но не теперь. Мечтала, когда только прибыла в крепость, когда еще лелеяла надежду на то, что он любит меня, или что я ему хотя бы нравлюсь. Сейчас смешно и стыдно вспоминать о том, какой наивной я тогда была.
А теперь внутри стало удивительно легко и пусто.
Сама не знаю, почему, но улыбнулась, и Марк по-своему понял эту улыбку.
– Ты меня прощаешь? Ты согласна? – спросил он и потянулся ко мне.
– Я тебя прощаю, но мы уже не будем вместе. Я тоже изменилась здесь, на севере, - ответила княжичу. – И я хочу чего-то большего, чем вернуться домой и стать прежней Сашей. Понимаешь? – спросила, заглянув ему в лицо.
Он не понимал. И я это увидела в недоуменном взгляде молодого мага.
Хотелось спросить про Наталью, но не посмела и сделала то единственное, что смогла в данной ситуации.
– Мне пора, - сказала Марку и, развернувшись, вернулась к друзьям.
Катерина встретила меня удивленным и вопросительным взглядом. Боюсь, вопросов не избежать и если они будут с ее стороны, я отвечу честно. Скрывать мне нечего.
– Он стоит и смотрит на тебя, - шепотом сообщила Катя, а Игнат и Ваня удивленно посмотрели в сторону боевого мага, который и не думал никуда уходить.