Зло из прошлого
Шрифт:
Ливви служила целителем в «Чёрном лебеде» и звалась Микстурой. Она участвовала в проекте «Лунный жаворонок», поэтому разбиралась в уникальном генотипе Софи даже лучше Элвина.
Эдалин потянулась к здоровой руке Софи и погладила её через перчатку.
– Не волнуйся, я всю ночь буду рядом.
– Правда?
Эдалин кивнула.
– Если не прогонишь.
Ей бы такое и в голову не пришло.
Ни за что.
Просто не хотелось показаться мелкой соплячкой, цепляющейся за мамину юбку.
– А
– Вряд ли. В Эверглене столько хлопот. И Фитц пока на снотворном.
– Правда?
Она хотела обернуться к нему, но вдруг охнула от пронзительной боли.
– Что случилось? – забеспокоился Элвин.
– Что-то голова раскалывается.
Он нахмурился и щелкнул пальцами, сотворив у неё перед лицом фиолетовую сферу.
– Ну-ка подробней, что за боль?
– Даже не знаю… вроде обычная. Ещё во сне началась, с тех пор и не проходит. Как бы пульсирует внутри.
Он нахмурился сильнее.
– Всё нормально? – спросила Эдалин.
– Вроде бы, – помедлил Элвин, меняя фиолетовый цвет сферы на розовый. – Только никак не пойму. Обычно в очаге боли видно свечение. А тут… – Он покачал головой, перебирая зелёный, красный, жёлтый, оранжевый и, наконец, синий цвета. – Никаких следов. И я знаю, что ты не придумываешь, Софи.
Если бы.
Тогда бы не так сильно болело.
И тут ей в голову пришла одна мысль…
– А что видно, когда смотришь на руку? – спросила она. – На сломанную.
Перепробовав все цвета радуги, Элвин ответил:
– Кажется, вопрос с подвохом, потому что ничего особенного не заметно. Вижу переломы и прочие повреждения, которыми ещё нужно заняться. Но лекарства действуют, и боли быть не должно. А что? Всё-таки болит?
Сначала ей не хотелось рассказывать.
Но кисть ломило просто нестерпимо.
Да и какой смысл скрывать?
– Как будто пальцы насквозь протыкают, – призналась она. – Тоже во сне началось.
И приснилось… только об этом она решила умолчать.
– Что это значит? – спросила Эдалин, пока Элвин проверял заново всеми цветами радуги.
– Так… во-первых, надо увеличить дозу обезболивающего, – решил он, выуживая из сумки какой-то бесцветный эликсир и вручая Софи.
Эдалин пришлось ей помочь снять крышку, потому что управляться одной рукой, тем более левой, было дико неудобно. Но когда кислый эликсир побежал по жилам, успокаивая дёргающую боль в пальцах, все старания окупились с лихвой.
– Полегчало? – спросил Элвин, накладывая ей на лоб компресс из серебристой ткани.
– Совсем другое дело, – облегчённо вздохнула она, чувствуя, как отпускает мигрень. – Спасибо.
– А я тут для чего? Надо было сразу сказать, что болит.
– Прости. Наверное, я просто привыкла, что тебе самому видней, даже просить не надо.
– Да и я тоже, – пробормотал Элвин,
– Что-нибудь изменилось? – спросила Эдалин.
Элвин тяжело вздохнул.
– Нет. Ничего не понимаю. И там и там почему-то видно как в тумане, наверное, поэтому… но всё равно заметно, как под действием лекарства что-то пропадает.
Он снова щёлкнул пальцами. Такого цвета Софи ещё не видела – тускло-коричневый, похожий на светящийся туман. Но и это не помогло.
– А знаешь что? – сказал он, доставая из кармана передатчик. – Позову-ка я Тэма, пускай на всякий случай ещё разок поищет эти тени.
Побарабанив пальцами по серебристому прямоугольнику, он сунул его обратно в карман.
– Ну вот. Магнат Лето сообщил, что приведёт Тэма сразу после занятий.
– Занятий? – удивилась Софи, оглядываясь кругом.
В хрустальных стенах окон не было, так что сориентироваться по времени было не так-то просто.
– Долго я спала?
– Чуть больше суток, – ответила Эдалин.
– Суток?
Элвин кивнул.
– Тебе нужен отдых. Будь моя воля, ты бы вообще не просыпалась, как твой миленький дружок, но…
– Миленький? – перебила Софи, даже не возмутившись при намёке на снотворное.
– Сама посмотри, – ответил Элвин, помогая ей чуть приподняться, чтобы стало видно, как Фитц спит в обнимку с ядовито-красным плюшевым драконом.
Элвин подарил ему Мистера Обнимашку в нелёгкие времена после того, как у Алдена помутился разум, а когда об игрушке пронюхал Киф, его издёвкам не было конца… до происшествия с леди Гизелой. Тогда он сам получил в подарок от Софи с Элвином зелёного гулона, которого Элвин прозвал Мистером Вонючкой. Теперь оба парня так привязались к своим игрушечным друзьям, как Софи к Элле.
– Она тут, – Эдалин наклонилась, поднимая с пола ярко-синюю плюшевую слониху в пёстрой «гавайке». – Просто упала, когда ты начала метаться.
– Стегозавр Вонючка тоже с нами, – сообщил Элвин, вынося из кабинета пушистый комок персикового цвета.
И тут она вспомнила, что как-то раз он признался, что не может заснуть без плюшевого стегозавра. И Вонючка явно был любимой игрушкой. Перья немного полиняли и кое-где повылезали, а тело стало бугристым после многолетнего тисканья из-за слежавшейся комками набивки.
– Все крутые ребята спят с мягкой игрушкой, – сказал Элвин. – Когда я лечил Биану после того случая в Сумраке, ей тоже подарил йети по кличке Бетти, только потом она решила её переименовать в Леди Пыжик. – Он оглядел комнату. – Славно. Кажется, Биана наконец ушла на занятия. Ох уж эти эмфанисты. Сегодня уже три раза замечал, как она прячется по углам, хотя обещал, что как только ты проснёшься, сразу всё тебе передам.