Зло не дремлет
Шрифт:
– Это говорю я – Эрлангус, – произнес призрак, глядя на архимага. – Твой ученик, отдавший свою жизнь за дело Света, павший от руки собственного воспитанника, направляемой волей мерзостного предателя Лангмара. Мне-то ты можешь поверить?
– Рад видеть тебя вновь, Эрлангус. – Дорнблатт спрятал волшебную палочку в висевший на поясе чехол. – Охотно поверю, если ты предоставишь сколько-нибудь убедительные доказательства.
– Доказательства?! – Эрлангус в ярости топнул бесплотной ногой – будь она живой, дерево столешницы непременно треснуло бы. – Какие еще тебе нужны доказательства? Разве недостаточно того,
– Все, все, ты меня убедил, – замахал руками Дорнблатт.
Ему вовсе не улыбалось в присутствии Заффы и Весельчака продолжать разговор о вещах, что были ему неведомы. Ректор Академии вовсе не был сейчас похож на прославленного волшебника, чье имя вошло в учебники и энциклопедии. Он куда больше смахивал на обычного старого деда, какие есть почти в каждой семье: ворчливого, кажущегося глупым и зловредным, но на деле – очень добродушного и рассудительного.
– Думаю, больше нет необходимости столь тщательно проверять твою кандидатуру, – сказал Дорнблатт, повернувшись к Борланду. – Учитывая нынешнее состояние моего друга Эрлангуса, я не могу не верить его словам. Извини, Эрлангус, что я не сразу с тобой согласился.
«Ну, наконец-то», – подумал Борланд. Правда, он сам не смог бы дать определения чувствам, что охватили его в этот миг. То ли облегчение – то ли, напротив, невероятное напряжение…
– Мастер Эрлангус, – сказал он севшим от волнения голосом, – можно спросить вас кое о чем?
– Конечно, дитя мое, – кивнул призрачный маг.
– Вы все это время… сидели в Пентакле Света? – Борланд просто не знал, как еще можно сформулировать такой вопрос. – Все время наблюдали за мной?
– Ну разумеется, нет, – улыбнулся Эрлангус. – Я, хоть и вполне способен сейчас на такое, не могу позволить себе вмешиваться в чью-либо частную жизнь. Просто я определенным образом связан с этим предметом, – указал покойный маг на Пентакль, – и в наиболее ответственные моменты могу являться в мир через него. Но не только через него, конечно.
– Да, в прошлый раз Эрлангус пришел ко мне через волшебное зеркало… – Дорнблатту не нравилось, что он перестал играть в разговоре главенствующую роль. – Что ж, Борланд, позволь мне тебя поздравить. Сомнения разрешились в твою пользу.
– Могу я быть уверенным в этом? – уточнил Эрлангус.
– Конечно, друг мой, – кивнул Дорнблатт. – Я больше не имею никаких возражений.
– Ну что ж, тогда я пойду, – сказал бывший глава Дома хранителей. – Прощайте.
Образ Эрлангуса начал расползаться в стороны рваными клочьями тумана. Они, впрочем, не стали втягиваться обратно в Пентакль, а просто вылетели в остававшееся открытым окно.
– Итак, мы достигли полного понимания, – произнес Дорнблатт. – Хотя, сказать по правде, я все еще слегка сомневаюсь…
Борланду
– Может быть, это вас убедит, мессир? – послышалось от двери.
Дорнблатт, Заффа и Борланд повернули головы туда. На пороге кабинета стоял Альтамир. Он, должно быть, вошел чуть раньше и был свидетелем явления сущности Эрлангуса. Судя по тому, что полуэльф позволил себе войти, не постучавшись, его привело сюда что-то очень важное.
Альтамир подошел к столу и протянул Дорнблатту небольшой пергаментный свиток. Архимаг взял документ, развернул и начал читать. При этом он то и дело переводил взгляд на Борланда. Весельчак догадался, что содержащаяся в свитке информация имеет непосредственное отношение к делу, которое они здесь обсуждали.
– Скажи мне, Борланд, – заговорил Дорнблатт, отложив документ, – где и когда ты появился на свет?
– Шестого мая тысяча сто тридцать седьмого года, – ответил Весельчак. – В деревне под названием Альфенрок. Это на юге.
– Тогда действительно больше нет никаких сомнений. Это, – указал Дорнблатт на свиток, – оригинал пророчества Ингардуса. Спорить дальше просто нет смысла.
– Оригинал пророчества? – потрясенно произнес Заффа, вскочив со своего места. – Альтамир, откуда он у тебя?
– Я обнаружил его в Дзергвольде, в той самой комнате, где погиб Зингор, – проговорил секретарь ректора. – Она, видимо, служила жилищем этому мерзавцу Лангмару. Колдуны удирали из Черных руин так спешно, что почти ничего не успели забрать.
– Кстати, а что случилось с Зингором? – спросил Заффа. Он действительно не знал, как погиб столичный волшебник: просто не успел в суматохе выяснить подробности.
– Он пытался снять магическую защиту со шкатулки, в которой и лежал этот свиток, – сказал полуэльф. – Две ловушки Зингору удалось нейтрализовать, а третья… С третьей он не справился. В комнате открылся портал, через который Зингора затянуло в тонкий слой реальности. Возможно, прямо в лапы к демонам…
Последовавшая за этим пауза стала своеобразной минутой молчания в память о покинувшем мир волшебнике.
– Что мы должны делать теперь? – нарушил тишину первым Борланд.
– Волшебных навыков, которыми ты владеешь сейчас, недостаточно, чтобы бороться со столь могущественным врагом, каким является Тергон-Газид, – произнес Дорнблатт. – В отличие от Архун-Коллака, которого ты прикончил сразу после воскрешения, жрец Омдала уже набрался сил и окреп. Да и чернокнижников не стоит сбрасывать со счетов. Так что тебе предстоит многому научиться, Борланд. И обучением твоим займусь я.
– А можно как-нибудь ускорить этот процесс? – спросил Весельчак. – Мне просто не терпится поскорее покончить с этой заразой и вернуться к обычной жизни.
– Можно, – лукаво прищурившись, сказал архимаг. – Учитывая тот факт, что у тебя есть Пентакль Света, курс обучения займет всего неделю-полторы. Но я бы не советовал тебе думать, что это будут лучшие дни в твоей жизни… Приступаем завтра с утра!
– Нам ведь нужно еще разыскать наших врагов, – заметил Заффа. – Они теперь могут скрываться где угодно…
– Их вотчина – грязные подвалы и чердаки, а также мусорные кучи, – рассмеялся архимаг. – Я позабочусь и об этом тоже. Разошлю разведчиков по всей Арлании. Логово гадов будет обнаружено в самое ближайшее время.