Зло сгущается

Стэкпол Майкл А.

– Черная. Она наша сестра.

Половины слов Раджани не понимала, но чувствовала в молодом негре гордость и силу, а еще – готовность драться и умереть за Гаррета. Джалал считал своим долгом беспрекословно выполнять приказы Хэла. А то, что Джалал считал своим долгом, его люди, которые называли себя «Кровопускателями», считали законом природы.

Джалал повел Раджани и Гаррета в заброшенный дом: кабели, ведущие к лампам на потолке, разрисованные стены, облезлые двери. В конце коридора Джалал остановился и постучал два раза, а потом – три. Металлическая дверь приоткрылась, произошел короткий обмен паролями,

и дверь открылась чуть шире – ровно настолько, чтобы мог пройти один человек. Джалал ввел гостей в боковую комнату, где стояли два стула, стол и две койки. Прежде чем он закрыл дверь, Раджани успела увидеть в соседней комнате оружие и поразилась тому, что «Кровопускатели» были оснащены лучше, чем солдаты на базе, с которой она сбежала.

Хэл тяжело опустился на ближайший стул; по его лицу волной пробежала боль, но он прогнал ее смелой улыбкой.

– Ну вот и приехали. Не знаю, что ты там сделала со мной в госпитале, но сейчас я чувствую себя гораздо лучше. Так кто ты и зачем тебе нужен Койот?

Раджани скинула куртку, закатала рукава рубашки и показала Гаррету золотые полоски на коже.

– Вы, наверное, мне не поверите, но я буду говорить правду. Я родилась на вашей планете в 1969 году. В 1984-м меня поместили в стасис-капсулу, чтобы подготовить к борьбе со злым существом. Вы называете его Скрипичником.

При упоминании о Скрипичнике улыбка Гаррета померкла.

– Я был госпитале, когда они с ним схватились, но мне все подробно рассказали. – Его глаза блеснули. – Что до меня, то я тебе верю – по крайней мере в основном. Теперь выкладывай остальное, я хочу убедиться, что ты не подослана к нам. Если ты не подсадная утка, я устрою тебе встречу с Койотом.

Как Хэл ни старался, но два дня пришлось ждать.

Все это время Раджани оставалась в банде, и «Кровопускатели» развлекали ее своим умением собирать и разбирать автоматы и быстро заряжать магазины.

Несмотря на то что она с трудом понимала их негритянский сленг, эти люди ей нравились. Она чувствовала с их стороны неподдельный интерес, похожий на тот, который испытывал к ней доктор Чандра и его ученые, и при этом она не улавливала и намека на ту ненависть, с которой в свое время смотрел на нее ассистент Чандры Никлас. Они взялись учить ее обращаться с оружием и так бурно радовались ее успехам, как не радовались даже ученые в лаборатории. Раджани это тоже было приятно.

Через два дня вернулся Хэл Гаррет и привел с собой двух человек. Джалал отвел всех в небольшую комнату, закрыл дверь и прислонился к ней спиной.

– Мы хорошо заботились о нашей гостье, Хэл.

– Спасибо. – Гаррет, который выглядел теперь значительно лучше, представил людей, которых привел:

– Раджани, это Нэтч, Бат и Джитт. Если ты ответишь на их вопросы, мы поможем тебе найти Койота.

Нэтч была почти одного с Раджани роста; она держала себя нарочито сдержанно. На ней был мешковатый кожаный пиджак и красная беретка. Она оглядела Раджани с головы до ног, и под ее взглядом та почувствовала себя заключенным перед судом.

– Ты не здешняя, так, Раджани? – спросила Нэтч и слегка улыбнулась.

– Нет, не здешняя. – Раджани вернула улыбку и посмотрела на высокого крепкого мужчину, стоящего за спиной у Нэтч. Если в суде над Раджани Нэтч выполняла роль председателя, то Бат выглядел

как заправский палач. Раджани чувствовала, как он оценивает ее на примитивном, почти животном уровне. Его поверхностные мысли, которые ей удалось поймать, напоминали сухие отчеты о том, как лучше взорвать танк. Немного углубившись в его сознание, она поняла, что для Бата не существует понятий целесообразности или эффективности – он будет принимать или отвергать то, что ему предлагается, только из соображений собственного удовольствия и желания повеселиться.

Вздрогнув, она переключила внимание на Джитт. На первый взгляд эта высокая красивая блондинка не могла представлять никакой угрозы. Но было в ней что-то ненатуральное, и это настораживало. Едва Раджани попыталась проникнуть в ее сознание, как Джитт покачала головой:

– Пожалуйста, не надо.

Раджани моргнула.

– Что именно?

– Не надо лезть в мои мысли. – Джитт обхватила себя руками, словно защищаясь. – Я очень замкнутый человек. Пожалуйста, не надо.

Раджани кивнула:

– Я приношу всем свои извинения. Умение читать мысли и улавливать чувства присуще мне от рождения.

Отключить его для меня все равно что закрыть глаза или заткнуть уши. Но я ни в коем случае не хочу вторгаться в вас.

Она подняла ментальные щиты, но по-прежнему ощущала чувство облегчения, которое испытали Джитт и Нэтч.

– Ты не похожа на инопланетянку, – неожиданно заявил Бат. – Они серые, маленькие, и головы у них приплюснутые. Ты не такая. Ты врешь нам?

Раджани присела на краешек койки.

– Нет, я не лгу. Я все объясню, если хотите.

Нэтч взяла Бата за руку:

– Давай.

– Раса, которую вы описали, называется «китера», но внешность, о которой вы говорите, они принимают лишь в один из периодов жизненного цикла. Китера очень развиты интеллектуально и начали путешествовать в космосе еще много столетий назад. Они открыли несколько обитаемых планет в своей солнечной системе, а потом наткнулись на моих соотечественников – кстати, мы называем себя «джесда». Именно китера принадлежала идея построить большие корабли и отправиться сюда, в систему вашего Солнца. – Раджани нахмурилась, пытаясь точнее припомнить все, что говорила ей мать и объяснял доктор Чандра.

– Мы, джесда, путешествуем вместе с китера и сосуществуем с ними. Экипажи кораблей комплектуются в основном китера, а джесда за время полета становятся совершенно похожими на них.

Лицо Джитт осталось невозмутимым, но она покачала головой:

– Ламаркизм? Идея о том, что изменения, вызванные влиянием окружающей среды, наследуются потомством? Эту теорию у нас отвергли давным-давно. – Она посмотрела на Нэтч. – Ведь дети Бата не унаследуют, например, его шрамы?

– Нет, это совсем другое. – Раджани закрыла глаза и сосредоточилась. – Доктор Чандра говорил, что мы «психомиметичны», то есть обладаем способностью к психологической мимикрии и в результате тренировок можем стать «психоморфичными». Наши дети в первые пять лет по вашему времяисчислению морфологически способны меняться, приспосабливаясь к среде. Мимикрия, если хотите, возможность принимать форму окружающих предметов. Я родилась на Земле, и меня вырастили в лаборатории, где я находилась в постоянном контакте как с людьми, так и с моими родителями.