Злоба
Шрифт:
– Мы должны вытащить Эдану отсюда, - сказал Халион, услышав их разговор и с любопытством глядя на Гара, словно видел его впервые.
‘Да, - сказал Корбан. ‘Но как?’
‘Через него нет пути, - указал Халион, кивнув на сражение в зале, и оглянулся на дверь, ведущую в замок.
‘И никакой тропы дальше, - добавил Маррок.
– Большая часть крепости между этим местом и Стоунгейтом такая же. А Овейн держит ворота и мост.’
Все поняли, что это значит. Существовал только один известный маршрут в Дан-Каррег или из него.
‘Я знаю способ, - выпалил Корбан,
‘Ты уверен?- Спросил Халион.
‘Да. Тайный путь.’
‘Я предлагаю пойти и посмотреть, - сказал Маррок, - а не стоять здесь и обсуждать вероятность этого.’
Халион кивнул и привел их в действие. Он отдал приказ своим оставшимся бойцам, поспешил к двери в дальнем конце зала и провел небольшую группу внутрь.
Гвенит помедлила в дверях, оглядываясь на Таннона. Затем выражение ее лица изменилось.
– Сайвен.’
Корбан попытался вспомнить, когда в последний раз видел свою сестру. Где же она была?
‘Мы должны найти Сайвен, - сказала мама.
Гар положил руку ей на плечо. ‘Мы должны доставить Бана в безопасное место и надеяться, что по пути найдем Сайвен. Если мы этого не сделаем, я вернусь и найду ее, как только Бан будет в безопасности. Я тебе обещаю.’
‘Но . . .’
– Она смелая, находчивая. Если кто-то и может выжить, так это она. Гар выдержал ее взгляд.
– Мы не можем рисковать запретом – жертва уже была так велика . . .’
Гвенит уставилась на него. ‘Ты вернешься за ней?’
– Клянусь, как только Бан уйдет отсюда.’
Она коротко кивнула.
Дат внезапно вырвался и побежал обратно в зал, где его отец стоял на коленях в трауре. Корбан немного помедлил, затем последовал за ним, а Гар и Фаррелл последовали за ним.
Они догнали Дата, когда он подошел к своему отцу, все еще склонившемуся над безжизненным телом Бетан, лежащей на руках Вонна.
– Давай, папа, быстрее, - выдохнул Дат. ‘Мы должны уйти.’
Мордвир поднял на него глаза. Дат осторожно обнял отца и попытался приподнять его. Корбан пошел помогать, передавая молот Фарреллу.
– Оставьте меня здесь, - пробормотал Мордвир, когда его подняли, - мне больше не для чего жить.’
– Живи для меня, папа, - взмолился Дат, - а если нет, то живи, чтобы отомстить за Бетан.’
Вонн посмотрел на него и поморщился.
Мордвир позволил Дату и Корбану отвести его обратно к двери, Вонн молча последовал за ними. Халион и остальные ждали их в темном коридоре за дверью. Корбан и Гар вошли в дверь последними, Буря протиснулась мимо него. Он оглянулся назад, в холл.
– Па, - прошептал он. Гар склонил голову.
Корбан уже собирался отвернуться, когда его внимание привлекло какое-то движение. Натаир и Сумур оттаскивали труп Бренина в сторону. Двое мужчин смотрели прямо на Корбана. Корбан на мгновение застыл, уставившись на Натаира. Гар дернул его назад и захлопнул дверь, подтащив к ней длинную скамью.
– Пора скорбеть придет, когда мы уйдем с этой скалы, - сказал он.
Корбан кивнул,и они вместе побежали по коридору, Буря бежала позади.
ГЛАВА
КАСТЕЛЛ
Кастелл шагал по широкой спиральной тропе, остальные шли рядом с ним в темноте, пока она огибала черное открытое пространство. Он сделал несколько шаркающих шагов ближе к краю тропинки, заглянул за ее край и увидел далеко внизу мерцание голубоватого света.
Компания шла молча, слышался только топот ног и скрип кожи. В воздухе чувствовалась тяжесть, затхлый, застарелый запах, который становился все сильнее по мере того, как они углублялись. Кастелл начал беспокоиться. Будут ли здесь еще гиганты? Каким-то образом сражение в туннеле казалось окончательным; Хунены были особенно свирепы, как будто это был их последний бой. Но Хунены были непредсказуемы. Его мысли вернулись к битве среди курганов, ползучему туману и земле, которая превратилась в болото. Он вздрогнул, вспомнив воинов, погружающихся в холодную, удушливую смерть.
Затем земля выровнялась, и он увидел, что происходит впереди.
Перед ними были расставлены воины, гиганты, стоявшие на коленях в два больших ряда. Кастелл быстро поднял меч, но тут же почувствовал себя глупо.
Они были мертвы. Давно мертвые, мертвые воины, которых поддерживали в вертикальном положении жесткие кожаные плащи и кольчуги, сжимали топоры или боевые молоты, воткнутые в землю, а торцы древков были погружены в маленькие отверстия, вырытые в камне. Высокие столбы с чашами голубого пламени перемежали сдвоенные ряды мертвых воинов.
Отряд медленно двинулся по широкой дороге, рассредоточившись. Кастелл увидел что-то в дальнем конце, отмеченное синим пламенем. Он подозрительно посмотрел на хуненов по обе стороны от себя, наполовину ожидая, что это какая-то новая форма очарования. Возможно, воины-скелеты оживут и нападут на них. Его кожу покалывало, как будто они смотрели на него; но на их бумажных лицах, где когда-то были глаза, остались только черные, невидящие дыры. Пряди заплетенных в косы волос и усы обрамляли худые, угловатые черепа, обтянутые тугой кожей, сохранявшейся Кастелл не знал, как долго.
Приблизившись к похожему на пещеру концу комнаты, он увидел впереди Ромара. И Кастелл, наконец, увидел, что там было помещено.
На широком помосте стояло каменное кресло, трон, и на нем восседало тело великана. На нем был железный плащ, сделанный из маленьких пластинок в форме листьев, каждая из которых была вшита в кожу под ним. Жуткое голубое пламя мерцало на тусклом железе, на шлеме с конским волосом на голове и на засаленных сапогах.
Костлявые руки сжимали длинное древко топора с двойным лезвием, металл которого чем-то отличался от железа в других местах зала. Там было темно, и казалось, что Факел впитывает в себя свет, а не отражает его, как другие орудия в комнате. Более того, Кастелл видел этот топор и раньше – в зале в Микиле, охраняемом, как сокровище.