Злодей и Паинька
Шрифт:
– Эт-то кто? – вожделенно произносит подруга.
– Лучше не спрашивай, – вздыхаю. – Местное чудовище. Выползло из норы… По ночам тут лучше не бродить…
Оборачиваюсь – Злодея уже нет на лестнице. Интересно, это моя сила мысли или он сам предпочел убраться подобру-поздорову?
– Издеваешься? – всхлипывает Нат. – У тебя под боком вдруг обосновался такой красавец… а ты не то что молчишь, еще и ведешь себя как ярая мужененавистница. Зачем ты таким бешеным взглядом на него уставилась? Что с тобой, Эм? ПМС нежданно
– Нет! Ты не понимаешь! Этот мужчина – чудовище. Я не знаю, с чего начать… Хотя нет, знаю! Именно он разбил мою витрину!
– Да ты что? – задыхается от неуместного восторга подруга. – Вот этот Аполлон?
– Нашла Аполлона! – фыркаю.
– Нет, похоже ты нашла. Ох, я тебе завидую. Я бы за такого соседа душу продала…
– Я была бы счастлива с ним не соседствовать! Проклятый насильник… – вдруг вырывается у меня.
Нат смотрит ошалело.
– Пошли поедим лучше, потому что после воспоминаний о том, что было я вряд ли смогу аппетит сохранить. А бабуля сделала лазанью, – пытаюсь сменить тему.
– Шутишь? Такие заявочки, а потом жрать пошли? Нет подруга! Ты давай рассказывай! Я этого так не оставлю… Ни за что! Я теперь вся в мурашках. Боже, он тебя изнасиловал?!
– Нет, только поцеловал, а жаль, уж я бы его засадила в тюрягу, – отвечаю задумчиво, и тут же поправляюсь, увидев ошарашенное выражение лица подруги.
– То есть не в прямом смысле «вот бы изнасиловал», нет конечно! Я имела в виду, что мог что-то там разорвать, сделать попытку, и я бы…
– Мать, зачем?! Он так хорош, я бы сама его изнасиловала. Зачем его сажать? И что за поцелуй, рассказывай немедленно! Ты рвешь мне душу и будоражишь нервы!
К слову, на работе Нат – скромнейший человечек. И очень терпелива с детьми. Но стоит ей появиться у меня, как она становится мега экспрессивной. Я не раз размышляла об этом и с Наташкой мы этот феномен обсуждали. Пришли к неутешительному выводу что атмосфера нашей, даже неполной семьи такова, что поневоле таким становишься…
– Нельзя не признать, что ваш новый сосед чертовски сексуален, – не успев переобуться в тапочки возвращается Наташка к животрепещущей теме. И тут меня прорывает:
– Для меня он – страшное бородатое чудовище! И плевать, что все остальные находят его брутальным, обаятельным красавчиком. Он захватчик! Бандит с большой дороги! Я его… ненавижу!
– Ого, сколько страсти, Эмс! Никогда тебя такой не видела, – хмыкает подруга. – Расскажешь про поцелуй?
– Нет!
– Почему? Ну пожа-алуйста.
– Умоляю, давай закроем эту тему, – шепчу, увидев появившуюся в коридоре бабушку. – Ни слова за столом, прошу тебя!
Бабуля делает шаг к нам, явно намереваясь поторопить сесть за стол, но тут звонит телефон. Его протягивает бабушке ее давний поклонник, Моисей Аристархович, неизменный гость на наших торжествах. Явно мечтает
– Хорошо, я ни словечка не скажу за столом, но ты мне прямо сейчас объяснишь за что ненавидишь этого красавчика! Потому что тут явно дело не чисто… И дело не может быть только в витрине… или все же в ней? Неужели вместо ссоры ты не можешь попросить его о компенсации? Раз поцеловал тебя… вряд ли откажет, – хитро подмигивает Наташка.
– Да потому что это Герман Громов! И я ничегошеньки от него не хочу. Я боюсь, понимаешь? До трясучки боюсь, что его хищные лапы нацелены на мою галерею!
– Да ты что, быть не может? Тот самый бизнесмен, в прошлом боксер?
– Про бокс я ничего не знаю…
– Скупает недвижимость по всему побережью Черного моря. Хотя, думаю и Азовского, ну и до Эгейского тоже скоро доберется, – продолжает демонстрировать свою осведомленность подружка. – Строит торговые центры, гипермаркеты. Вносит цивилизацию в провинцию, и одновременно – смуту и хаос. Он выкупил весь наш квартал… Многих чуть ли не силой заставили. Осталась ты, единственная, Эмс… И кто знает, может лучше не сопротивляться, а попробовать с ним подружиться?
Как я и говорила – в нашем городе каждый знает про Громова. И каждый второй испытывает к нему сильно отрицательные эмоции. Но похоже Громов сразил Наташку наповал своим голым торсом. Сержусь на подругу, хоть и понимаю – она не виновата… Сама Нат не имеет недвижимости и тем более честолюбивых планов о развитии бизнеса… А торс у Громова и правда впечатляет.
И тут же начинаю ругать себя за подобные мысли! Нет, ни за что не признаю даже очевидное! Для меня Громов навсегда останется злодеем и чудовищем!
– Спасибо за совет, но вряд ли мы подружимся. И давай… Закроем тему. Пойдем за стол, я умираю с голоду.
Проходим в гостиную и у меня пропадает дар речи. За столом сидим Моисей Аристархович, бабуля, а рядом с ней – незнакомая пожилая женщина с седыми волосами, уложенными в изысканную прическу. От этой дамы веет манерами и шармом – невозможно не заметить с первого взгляда. А по другую руку от женщины – Громов, собственной персоной!
Я бы так и осталась стоять столбом посреди комнаты, не толкни меня в бок Наташка. Спасибо ей, быстро сориентировалась. Дергает за руку, тянет за стол. Получается, сижу прямиком напротив Громова.
– Дорогая, долго вы там прохлаждались, на улице, – недовольно говорит бабуля, ей очень не нравится вредная привычка Нат. Бабушка ярый противник курения, да и я тоже, как вспомню, какой досталась мне галерея, ведь дед смолил как паровоз…
– Так вот милая, у нас пришли гости, я тебя не предупредила, приглашение вышло спонтанным… Это наши новые соседи, дорогая. Софи, – бабушка показывает на пожилую женщину, – мы с ней познакомились на рынке в субботу. Она художница и очень интересуется твоей галереей…