Злодейский путь!.. Том 5 и Том 6
Шрифт:
— Ал Луар! Вот где ты прозябаешь, щенок!
Ал потрясенно обернулся на этот голос, обладателя которого хотел бы видеть меньше всего.
Перед ним стоял крепкий сухой мужчина с темным от въевшегося в кожу загара лицом. Густые усы прикрывали шрам над верхней губой, а грубо очерченный подбородок делал лицо прямоугольным. Темная ткань его одежды была не по карману простому горожанину, хотя, конечно, не шла ни в какое сравнение с качеством одежды, которая сейчас была
Это был его отчим.
Этот мужчина вызывал в Але смешанные чувства. Он уважал то, что тот вытащил его мать из бедности и обеспечил достойную жизнь, однако при этом как человек он был Алу совершенно неприятен.
— Так и знал, что все это вранье про заклинательский орден! Вместо того, чтобы помогать семейному делу, ошиваешься черт-те где!
Лицо Ала тут же покрылось красными пятнами. Давно уже с ним не говорили в таком ключе.
— В том году показался на глаза матери с какими-то проходимцами, убедил ее, наивную женщину, что это заклинатели! Какая чушь! Так и знал, что ты, бесстыдник, просто сбежал из дома на вольные хлеба!
— Это не так, господин Гун! Я — ученик ордена РР! Я здесь со своим учителем!
Жилка у виска господина Гуна стала пульсировать сильнее.
— Называй меня отец, паршивец! Что за поведение! Люди засмеют, если услышат!
Ал вперил в него взгляд исподлобья.
– У меня никогда не было отца, и вы им не станете. «Господина Гуна» довольно, — твердо произнес он.
— Какой ты стал дерзкий, мальчишка! — воскликнул отчим, а затем залепил Алу пощечину.
Тот не уклонялся, только стоял истуканом, сжав пальцы в кулаки.
— Плевать мне на твой заклинательский орден, понял? Раз уж попался мне, пойдешь со мной, подсобишь! Вперед давай!
Ал не мог сопротивляться этому человеку. Остро желая, чтобы Шен пришел и защитил его, он, опустив голову, поплелся за отчимом.
Сон Шена был беспокойным. В этом сне он отчего-то не был собой.
У нее была большая семья: мать, отец и бабка, три младших сестры и два брата. Она была самым старшим ребенком, самая ответственная, самая скучная и с самой незавидной судьбой.
— У нас не хватает денег, чтобы прокормить семью. Ты же понимаешь, Есу, ты должна сделать это ради своих сестер и братьев. В доме удовольствий у тебя всегда будет, что поесть, ты не будешь нуждаться в деньгах. Это не такой уж плохой путь для девушки.
— Я лучше умру, чем пойду работать в публичный дом!
Отвращение и отчаяние нахлынули на Шена волной. А затем пришла боль, она расползалась от живота.
— Что такое, Есу? Ты не рада? Ты ведь сама сказала, что лучше умрешь, чем позволишь им продать себя. Я просто исполнил твое желание.
Прямо на нее пытливо смотрели разноцветные глаза.
Шен резко подскочил с кровати
Больно-больно-больно. Горячая влага на пальцах, что это? Шен вытянул перед собой трясущуюся руку — все пальцы в крови. Это не может быть его кровь. Это ведь не может быть его кровь. Что происходит?
Шен упал на бок, сжался в комок, прижимая руки к кровоточащему животу. Кровь быстро вытекала из тела, образуя большую лужу. Она пропитывала старые серые доски, просачивалась между стыков и каплями орошала черную землю.
— Шен!
Шен вновь подскочил на лежаке, на сей раз не чувствуя былого головокружения.
«Тебе приснился кошмар? Мне показалось, я ощутил физическую боль!»
— Это…
Шен провел ладонью по лицу, стирая наваждение. Нет, он не истекал только что кровью на этом полу, ничего этого не было.
Но, черт побери, как реалистично.
— Ты в порядке? — Муан присел на край лежака, озабоченно рассматривая его бледное лицо.
— Все в порядке, просто дурной сон.
— Ты мне врешь, — тут же нахмурился Муан.
Шен поднял на него взгляд. Да, он соврал, и даже не обратил на это внимания. Он настолько привык все скрывать, что быть откровенным, кажется, стало не просто.
— Да, не думаю, что это был простой сон, — признал он. — По-моему, это как-то связано с призраками того павильона.
— Что ты видел?
— Похоже, раньше на том месте жила большая семья: бабка, мать, отец и шестеро детей. Но они были бедны, и решили продать старшую дочь в публичный дом. Та не хотела подчиняться, ругалась. А затем кто-то пырнул ее в живот. Думаю, она истекла кровью и умерла.
— То, что ты видел, было больно? — настороженно глядя на него, спросил Муан.
— Я не знаю. В тот момент мне казалось это реальностью, так что да, должно быть. Но как только я проснулся, то понял, что это всего лишь сон.
Шен снова лгал, его до сих пор не покидало странное тянущее ощущение в районе живота: не совсем боль, больше походило на затягивающуюся рану, края которой еще покалывали. Нужно было как-то отвлечься.
— Где старик? — спросил Шен, опуская ноги на пол.
— Во дворе у огня.
Шен поднялся без посторонней помощи и двинулся к выходу. На улице он на мгновение оторопело замер, увидев, что солнечные лучи с трудом пробиваются через густую листву.
— Уже вечер?! О боги! Я оставил Ала в павильоне! Унесся, ничего ему не сказав!