Злодейство торжествует
Шрифт:
— Ее величество в третьем музыкальном салоне, — сообщил он. — Следуйте за мной, пожалуйста.
Представляя себе Крошку, негромко напевающую мелодию, навеянную прекрасной погодой и красотой дворца, Мэдисон слегка испугался, увидев ее обнаженной до пояса: на ней были только синие брюки с красными лампасами — и больше ничего. В руке она держала "жало".
— Мэдисон, — заявила она без всяких предисловий, — ты представления не имеешь, насколько нужны эти (…)!
Мэдисон не сообразил, о ком она говорит. В комнате, кроме них, никого
— Вот смотри, — сказала Крошка и резко выкрикнула: — Хайк!
Дальняя дверь отворилась, и в комнату вошла женщина, одетая как аристократка. Двигаясь неторопливой изящной походкой и непринужденно посматривая по сторонам, она подошла к возвышению, похожему на сцену. Мэдисон узнал в ней одну из горничных Крошки из Дворцового города.
— Пускайте его! — крикнула Крошка.
В тот же момент распахнулась другая дверь, и в комнату вбежал мужчина в форме офицера. Заметив женщину, он устремился к ней.
Офицер сорвал с нее одежду, повалил ее на пол и подтащил к сцене. Потом поставил на нее ногу, чтоб она не смогла ускользнуть, и принялся раздеваться сам. Когда офицер уже навалился на женщину и собирался раздвинуть ей ноги, Крошка вдруг рванулась вперед с громким криком:
— Нет, нет, нет! — И она кольнула его «жалом» в задницу.
Но это его не остановило. Ни на секунду. Крошка схватила его за волосы и дернула, стараясь оттащить.
В салон вбежали двое охранников и поспешили ей на помощь. Оторвав мужчину от горничной, они поставили его на ноги и выкрутили ему руки.
— Мэдисон, это уже в третий раз он так ошибается! Третий раз подряд!
— Крошка, может, он просто не понимает, что должен делать.
— Понимает, отлично понимает, — прорычала Крошка, ткнув офицера в живот «жалом». — Он должен подойти к ней, поклониться, опуститься на одно колено и поцеловать ей руку, а потом попросить составить ему компанию в прогулке по парку, а уж только после этого он может сделать ей непристойное предложение. Но они знают отлично, что после такого предложения будут отосланы в казарму, потому и стараются на уроках перехитрить меня и урвать кусочек прежде, чем я успею им помешать.
— Знаешь, Крошка, — сказал Мэдисон, глядя на поникшего офицера, — я бы не осмелился давать тебе советы, но тебе не приходило в голову, что, если бы ты позволила ему отвести девушку в спальню и сделать все как следует, они могли бы вернуться к соблюдению условий договора? Это в психологии животных называется «вознаграждением». Я знаю, я изучал это в колледже.
— Ты не понимаешь, — возразила Крошка. — В том-то и беда с ними. Они ведут себя как стая зверей! Пятьсот (…) дворян. Да это же просто пять сотен (…) животных!
— Я думаю, что даже их отцов и дедов водили к королеве в электрических ошейниках, — сказал
Крошка призадумалась. И через некоторое время послала за комендантом Спуртом. Тот прибежал разодетый в пух и прах — сразу было видно, что казну распечатали. Приблизившись к Крошке, он остановился, звякнув всеми своими знаками отличия, и низко поклонился.
Крошка отвела его в сторону, и они принялись о чем-то шептаться. Наконец Крошка отпустила Спурта, вернулась и сказала Мэдисону:
— Ты оказался прав. Дело не в ущербности психологии животных — какая там ущербность! — дело в имеющих до сих пор силу королевских приказах! Королеве Хоре нравилось, когда ее валили на пол, раздевали и насиловали!
Вскоре снова явился комендант Спурт — на сей раз в сопровождении секретаря в черном одеянии и трех ливрейных лакеев, которые тащили стол и письменные принадлежности. Когда стол был поставлен, а письменные принадлежности разложены на нем в должном порядке, Крошка написала указ, согласно которому некоторые положения поныне действующих королевских распоряжений теряли силу. Изящно взмахнув рукой, секретарь подал Крошке королевскую печать Флистена — резной изумруд весом в два фунта, — она приложила ее к документу и расписалась.
— Придется отложить их обучение до тех пор, пока глашатаи не ознакомят с указом население острова. — Крошка поднялась со стула, служанка набросила ей на плечи плащ, и Мэдисон последовал за ней на террасу.
Крошка присела на балюстраду и устремила взгляд на равнину. Лакей подал ей серебряный поднос с кусочком жевательной резинки, из которой можно было выдувать пузыри, и, поклонившись, удалился. Крошка немного пожевала и выдула большой пузырь.
— Царствование, Мэдисон, — довольно сложная штука. Тебе все что угодно может сойти с рук, если ты действуешь по закону. Но я учусь.
— Прекрасное местечко, ей-Богу, — сказал Мэдисон. — Птицы поют, и воздух такой душистый. Наведя здесь порядок, они здорово продвинулись вперед.
— Подрядчики приводят в действие распределительные щиты и механизмы. У меня два аэрогрузовика, которые ежедневно совершают по два рейса. Правда, с деревенскими беда: все-то они празднуют и пляшут в мою честь. Но главная проблема — Коммерческий город: некоторые пыточные инструменты оказались им в диковинку, так что приходится делать их вручную. А как дела с паблисити?
— Ты имеешь в виду ССО? Думаю, через пару-тройку недель дело завертится.
Крошка вздохнула:
— Придется мне все-таки потерпеть. Как думаешь, сколько мне еще ждать, пока Грис не окажется у меня в руках?
— Месяца два или три.
Крошка бросила на Мэдисона сердитый взгляд:
— Как ты тянешь! Ты же не любоваться природой сюда приехал. Что тебе еще нужно?
— Чтобы ты разрешила моей съемочной группе приехать сюда и велела выдать несколько пропусков. Хочу снять небольшой видовой фильм.