Злоключения Сусина
Шрифт:
– Скажи-ка, ты чей?
– Папин.
– `A кто твой папа?
– Папа – это папа.
– Но кто же он, твой папа?
– Он мамин папа.
Представитель власти улыбнулся – ведь то же самое он
Странный вопрос – кто твой папа? Как будто их много, а не один!
– Где ты живешь?
– Дома.
– А где это, дома?
– У папы.
На этом полицейский прекратил допрос и растерялся: попробуй разберись в деле без допроса!
Глазки Сусина окончательно прояснились, и он было окунулся в блаженное тепло летнего дня, как вдруг перед ним предстала нянька – грозная нянька, опасность явная и очевидная, без малейшей таинственности.
Мальчонка ухватился обеими руками за штаны полицейского и спрятал белокурую головку между его ногами. Ему захотелось сжаться в крохотный комочек, чтобы поместиться в кармане этих священных штанов!
Небесной гармонией звучал голос полицейского, когда он сказал:
– Не бойся, тебе не попадет. – И добавил, уже построже: – Оставьте его, он-то ни в чем не виноват!
Полицейский передал его с рук на руки няньке и, уходя, все еще посматривал на Сусина, как
– Ах ты дрянной мальчишка! Сто раз я тебе говорила, чтоб ты от меня ни на шаг… Вот я тебе задам!.. Ничего себе, доставил ты мне хлопот… Я как сумасшедшая ищу его, ищу, а он…
Мальчик жалобно заплакал; на этот раз пахло хорошей трепкой, а не букой. Он так ревел, что нянька не утерпела и стала целовать его, приговаривая:
– Ну, не надо, дурачок, ничего ведь не случилось… Не плачь, Сусин… Ну, замолчи же… Ты ведь знаешь, папа не любит плакс… Успокойся… Знаешь что? Если ты сейчас перестанешь, я тебе куплю карамельку…
Сусин перестал реветь и занялся карамелькой.
Когда же он увидел стены родного дома и почувствовал себя в безопасности возле отца, все раны вновь раскрылись, и он ощутил зубы собаки, рога коровы, нянькину руку и залился слезами. Как отрадно было слушать папин голос, бранивший няньку!
Потом папа взял Сусина на руки, и мальчик прижался пылающим лицом к груди своего защитника.
Как прекрасна тихая гавань после скитаний по бурным волнам!