Зловещие латунные тени
Шрифт:
«Пока об этом беспокоиться рано. Во-первых, ему еще надо узнать, что тебя не сожрали вместе с другими. Во-вторых, учитывая, что его благорасположение к тебе хорошо известно, Чодо постарается скрыть изменение отношений, так как это вызовет массу вопросов, способных подорвать доверие к нему. Он – существо гордое и тщеславное. Власть его в значительной степени зиждется на распространенном убеждении, что он действует в рамках законов криминального мира. Чтобы убедить всех в необходимости твоей смерти, ему придется привести доказательства. Правду он сказать
– Это, однако, не помешает его ребятам втихую прирезать меня за дополнительное вознаграждение.
«Нет», – признал он.
– Что ты можешь предложить?
«Теперь для нас на первое место выходит проблема выживания. Поиски Книги Видений отходят на второй план».
А некоторые еще удивляются, почему его считают гением.
Сам я, конечно, до столь глубокой идеи никогда бы не дошел.
– Единственный способ для этого – убить Чодо раньше, чем он прикончит меня.
«Естественно».
– Я никогда никого преднамеренно не убивал.
«Знаю», – проворчал Покойник.
– Неужели мое стремление жить так, как мне хочется, стоит жизни другого человека?
Я мог бы уехать из города. Навсегда. Потому что, когда я скроюсь, не останется никого, кто мог бы остановить Чодо – если, конечно, Садлер и Краск не преуспеют в своей затее и без моей помощи.
«Решить можешь только ты сам».
– Мнение твое и Дина тоже много значит.
«Я просуществовал много столетий до того, как мы встретились. Каким бы ни оказалось твое решение, я переживу».
Не сомневаюсь.
– Ты здорово навострился поднимать дух собеседника.
Однако меня волновала не только забота о его благосостоянии. Каков бы ни был выбор, мое эго значительно пострадает. Если я убегу, то всю оставшуюся жизнь буду сомневаться в своем мужестве. Убийство Чодо тоже сильно уронит меня в собственных глазах.
– При любом исходе я терплю поражение.
«В данном случае вопрос о победе или поражении вообще не встает. Так же, как о добре или зле. Твоей смертельно опасной слабостью, Гаррет, является склонность к излишней рефлексии. Ты стремишься усмотреть во всем моральную проблему. Борьба за жизнь не может быть аморальной. Перестань раздумывать. Прекрати переусложнять проблемы. Решай, хочешь ли ты провести остаток жизни в Танфере или где-нибудь еще. Придя к нужному решению, действуй соответственно».
Когда логхир хочет, то может ободрать все мясо с костей и добраться до самой сути. При этом он настолько хорош в логике, что эта суть оказывается вовсе не тем, чем представлялась вначале.
Дин сунул голову в комнату.
– Вас желают видеть, мистер Гаррет.
– Кто?
– Необыкновеннейшая личность, – ответил он с намеком на улыбку.
Я посмотрел на Покойника, но тот мне ничего не подсказал. Выйдя из комнаты, я спросил:
– За дверью?
– Никак не мог решить, впускать ее или нет. Лично мне кажется, что она вовсе не ваш тип.
– Вот как? Вообще-то у меня три излюбленных типа женщин: блондинки, брюнетки и рыжие.
– Как
– О?
А я-то считал себя человеком широких взглядов – своего рода эклектиком. Я распахнул дверь.
– Наконец-то, – произнесла Торнада. От удивления я открыл рот. Дин рассмеялся, а все волнения этого дня отошли на второй план.
Торнада объявила:
– Я тут подумала и решила. Надо прийти пораньше, затаиться и посмотреть, как эти олухи Садлер и Краск ввяжутся в драку. Нам останется винить только себя, если мы ухитримся подвернуться под шальную стрелу.
В ее словах определенно был смысл, но мне не хотелось размышлять на эту тему.
– Ты будешь держать меня под открытым небом или, может, все-таки пригласишь в дом выпить пивка?
Глава 40
Если серьезно, Дин, конечно, прав. Торнада – не мой тип женщины, она вообще ничей тип. Я провел ее в кабинет, попросив Дина принести пиво. Я уселся. Торнада заняла второе кресло и посмотрела на Элеонору так, словно была способна уловить суть картины. Не исключено, что действительно могла.
– Ее, Гаррет, рисовал странный тип.
– Непризнанный гений по имени Снэйк Брэдон. Полный псих. Почему ты так рано?
Я-то надеялся ускользнуть до ее появления. Она, видимо, догадалась об этом. Эта женщина вовсе не глупа.
– Хороший у тебя дом, Гаррет.
– Парочка удачных дел. Ты чего-нибудь разнюхала, прежде чем явиться?
– Парочка дел? Люди говорят, что ты везунок, но твоим другом быть опасно.
– Вот как?
– У тебя слишком острый язык, разве не так? Поговаривают, что тебя хотят замочить. Советуют не высовываться – может, пыль осядет.
Чтобы не уснуть, я рассказал ей о приключениях, которые пережил с тех пор, как мы расстались.
Вместо Дина пиво принесла Карла Линдо. Она взглянула на Торнаду и замерла с таким видом, словно по ошибке забрела в мужской туалет. Торнада же смотрела на Карлу так, будто пыталась сообразить, что за существо перед нею. Карла Линдо проиграла эту схватку взглядов. Она поставила пиво на стол и ретировалась.
– У тебя с ней что-то есть?
– Нет. Она просто мой клиент.
– Нельзя сказать, что ее шибко много.
Вопрос спорный. Весьма спорный, особенно если смотреть с того места, где я находился. Мне хотелось узнать, что затевает Торнада. Еще сильнее мне хотелось вздремнуть. Пиво не помогло.
– Интересно, что Чодо прихватил тебя сразу после твоего разговора с ренегатами. Ты не думаешь, что он сегодня будет готов к их визиту?
– Он не дурак, – пожал плечами я.
– Хм. Я думала, как лучше разобраться с его домашними животными. Решила поговорить с охотниками на громовых ящеров, поставить им выпивку и выведать пару трюков. Не нашла ни одного. Кто-то нанял их всех до единого. Какой-то сапожник.