Зловещие мертвецы
Шрифт:
— В колодец! В колодец! — скандировала толпа, возбужденная сверх меры предстоящим зрелищем.
Я озирался, стараясь не упустить ни одного мгновения из происходящего. Генри же, напротив, был спокоен и лицо его выражало скуку и усталость.
Внезапно, мой взор остановился на некой старухе, стоящей чуть впереди толпы. Я успел уловить ее взгляд, устремленный на меня. Но она тут же отвернулась, сделала шаг назад и скрылась за спиной одного из зрителей. Я успел узнать ее!!! Это была она, старая ведьма, благодаря которой я попал сюда! Она была здесь, в этом
— Старая дрянь! Ты здесь, ты со мной! Но теперь я уже не боюсь тебя! Я стал другим! Перенесенные страдания не сломали меня, а сделали только сильнее!
И вдруг, меня озарила новая мысль! Ведь если она здесь, если все еще наблюдает за мною, если не оставила меня в покое, значит, боится чего-то! Боится каких-то моих поступков, которые могут повредить ей и Злу, которому она служит! А значит… Значит, я могу еще побороться, могу попытаться вернуться назад! Я еще могу повредить ей!
И я максимально сосредоточился на происходящем. Казалось, весь город собрался у колодца. И тогда Артур вышел вперед.
— Вы знаете, в наших краж пробудилось Зло. И мой народ сражается с ним, не жалея жизней! А ты, Генри, — он раздраженно повернулся к нам, — восстал против нас! Обнажил свой меч!
— Нет, это ты поднял меч против моего народа, — холодным спокойствием повеяло от Генри. И это Зло, о котором ты говоришь, преследует и мой народ!
— Твой народ ничем не лучше, чем ты! Развратный и подлый тип! — Артуру явно не хватало выдержки.
Но тут Велюнд, отстранив рукой Артура, положил конец начавшейся было перебранке.
— Сегодня у нас тяжелый день! День жертвы! И мы отдаем эту дань, с болью в сердце! Ради жизни всех остальных, ради нашего города, ради спасения всех, мы жертвуем немногими. Да смилуется Господь над вашими душами!
Голос его дрогнул, он внимательно обвел глазами всех нас и взгляд его остановился на мне. Казалось он что-то хотел спросить у меня, слова готовы были сорваться из его губ… Но нет, он молчал, как будто чего-то выжидая…
Шум возобновился.
— Прикончить этих кровожадных подонков и разговор с концом!
— Быстрее! Быстрее!
— Бога ради!
И в этом шуме и визге загипнотизированной толпы, несколько человек выхватили какого-то несчастного стоящего с краю и потащили к страшной дыре колодца. Обреченный кричал, отчаянно сопротивляясь. Такая боль слышалась в его голосе, что я содрогнулся! Но всем было все равно. Лишь глаза горели огнем диких зверей и вопли, вой стояли кругом такие, как будто они хотели любой ценой заглушить страх, который гнездился в каждой душе. Бедняга затих, прощаясь с жизнью. И, уже обмякшее, сдавшееся тело подтащили к бордюру и швырнули вниз. Толпа стихла. Как будто некто, невидимый, подал знак и все подчинились ему. Томительная тишина повисла над площадью. Ожидание застыло на лицах, мертвыми масками уродуя даже самых красивых и привлекательных. Я поддался общему состоянию и тоже стоял, застыв, как столб, глядя в сторону раскрытой пасти колодца…
…Мощный, сильный, высотой метров в двадцать,
Дикий вопль ужаса, раздавшийся в ответ, казалось, вылетел из одной глотки! Это были уже не люди, это были некие фантомы, с безумными глазами, лишенные всех человеческих качеств, забывшие, кто они, где они, забывшие свое прошлое и не верящие в будущее. Кровь, кровь, кровь бушевала вокруг!!! Струя взлетала вверх и исчезала опять. И каждый взлет этой кровавой струи вытравлял все живые чувства людей! Зло торжествовало свою победу!!! Тень смерти блуждала на лицах горожан.
Старуха, моя тень, мое проклятье, уже не прячась, выскочила вперед и кривлялась, вакхически извиваясь в диких телодвижениях! Она праздновала победу!
Я столкнулся глазами с Шейлой. В них стоял такой ужас, что я невольно отвел глаза. Но было уже поздно! Ее взгляд зацепился за меня. Не думая, не понимая, что делает, она закричала: — Он! Теперь он! — кричала она в исступлении, — теперь его очередь!!!
Меня схватили тут же, сдернули цепи и поволокли.
— Пошел! Пошел!
Я упирался, как мог.
— Эй, эй, эй! Подождите минутку! Подождите! Подождите! Вы должны понять, вы должны понять. Я тут ни при чем!
— Генри, ты должен им сказать! Я ничего не сделал им плохого!
— Я не думаю, чтобы они меня выслушали, мой дорог о й, — ответил мне он.
— Послушайте, я вам говорю! Я не тот, кто вам нужен! Да вы не того взяли! Я не тот, кто вам нужен!
Не помогало ничего. И тогда я приказал себе успокоиться.
— Береги силы, — сказал я сам себе и дождавшись, когда меня подтащили к самой дыре, несколькими ударами раскидал в разные стороны людишек, державших меня.
Я стоял на краю бездны и смотрел на эту толпу. Дорого я продам свою жизнь! — подумал я. И они, все как один, почувствовали это. Взгляд Генри, спокойный и внимательный поддерживал меня.
— Спасибо, старина! — мысленно поблагодарил я его.
Моя решимость, сила моего взгляда, волной ударила по людям.
— Кто? Кто посмеет подойти ко мне?! — крикнул я.
Желающих не находилось. Я заметил Велюнда. Душевное волнение, какие-то мысли, вероятно теснили его грудь. Он взволнованно, с болью, смотрел на меня. Еще мгновение — и он сделал по направлению ко мне один шаг. Какие-то слова уже готовы были вырваться у него, какие-то слова прозрения, несущие для меня что-то новое… Но нет, он на мгновение задержался, замялся… Это решило все. Мощный удар камнем в спину разрушил настроение толпы. Я забалансировал на краю бездны. Моя неуязвимость была нарушена, растоптана и толпа радостно и возбужденно заголосила опять. Я еле удержал равновесие и оглянулся. Это была Шейла! Это она швырнула в меня камень! Чертова девка! Теперь она стояла, беспомощно глядя на меня, вдруг осознав, что она наделала. Но было уже поздно! Наши глаза встретились на фоне толпы и я не заметил, как сзади подкравшаяся старуха нанесла мне ловкий удар, от которого я потерял равновесие и упал в бездну…