Зловонючая долина
Шрифт:
Люди не могли ему противостоять. Но смогли подготовить пути отхода. И когда их мир рушился, отдельные группы людей укрылись в бункерах глубоко под землёй, под защитой излучения, которое на сотни лет обгоняло их уровень развития. И пусть их собственное информационное детище сумело повторить такую же защитную технологию, зато кибернетическая форма жизни, устроившая весь бардак на этой планете — не смогла.
«Старшие» из долговязых решили, что люди достойны выжить. Вне зависимости от того, остались ли где-то в материнской галактике их потомки, они доказали своё право на жизнь. И бояться им стоило
Первое гнездо управляющей сети, ставшее целью долговязого, располагалось рядом с городом со смешным коротким названием — Чунцын. Когда-то здесь проживало больше сорока миллионов человек. А теперь остались одни руины. Подобравшись незамеченным к ядру, которое хранило информационного правителя этого региона, долговязый протянул руку… И выпустил простенькое излучение, навсегда прекратившее существование этого монстра.
А затем долговязый направился к городу с ещё более смешным названием — Москва. И тамошнее ядро тоже перестало существовать. После этого он посетил ещё шесть точек на планете, чтобы убрать последние остатки нейросетей, созданных людьми себе на погибель. А потом выгрузил на планету контейнер с корректирующими энергетическими матрицами и, проследив за их раскрытием, покинул планету. Здесь его дела были выполнены.
Почти у самого центра галактики, в ослепительном сиянии вокруг огромной чёрной дыры, зависло циклопическое сооружение. Оно было способно поспорить своими размерами с такими фантастическими проектами, как сфера Дайсона или Мир-кольцо. И, надо сказать, поспорить удачно! Потому что его размеры были действительно огромны.
И да, внутри циклопического сооружения скрывалась ещё одна звезда. Ведь, чтобы обеспечить хотя бы аварийное питание зависшего в космосе объекта, нужно очень много энергии. Конечно, яростные энергетические ветра рядом с самым массивным объектом в галактике обеспечивали основные потребности этого сооружения. Но всегда должен быть резервный источник энергии!
На борту огромного объекта — если подлететь к нему поближе, миновав бесконечные вереницы рабочих дронов, тянущих к объекту добытую в округе материю… если миновать орудийные платформы, способные одним залпом стереть из мира звёзды… если пройти мощнейшее силовое поле, которое выдержит даже взрыв сверхновой — можно было обнаружить никому неизвестный знак.
Галактика давно забыла этот язык. Да и сами его создатели уже давно общались на более продвинутых диалектах. Однако внутри циклопического сооружения отлично знали ответ на вопрос, что это за знак…
Это ноль. Да, именно ноль! Обычная цифра, способная своим появлением перевернуть мир и взорвать десятичными дробями мозги школярам. Ведь ноль — это уникальная цифра. Она не просто означает «ничего» — она ещё и является точкой отсчёта в любую сторону! И речь сейчас не только о нулевом километре. Речь вообще обо всём.
Возможно, имей Пифагор в своём распоряжении ноль — и его цифровая космогония приобрела бы совсем иной вид. Впрочем, считается, что во времена Пифагора ноль уже существовал. Просто для своего победоносного шествия по наукам, ему надо было ещё эти науки найти. А их тогда просто не
Вот и приходилось древним грекам всё начинать «альфой» и заканчивать «омегой». А если бы они присмотрелись к нулю, то узнали бы, что всё начинается в нём. В нём же и заканчивается. Возможно… А возможно, и нет. Однако ноль — в любом случае, штука полезная.
Весь огромный комплекс, зависший — а точнее, двигающийся — в пространстве со скоростью соседних звёзд, был разумом.
Одним огромным разумом. Искусственным, но невероятно могучим. И этот не знающий усталости разум постоянно был занят: он изучал и контролировал всё, что происходило в пределах целой галактики.
Этот разум никогда не заменяли новым искусственным интеллектом. Ведь ничто не могло сравниться с его мощью и производительностью. По сравнению с этой великолепной машиной, все достижения кибернетической цивилизации были лишь детскими поделками на песке. И даже долговязому, сидящему в ложементе, приходилось признать, что в галактике не было ничего сравнимого с этим объектом.
Страшно подумать, сколько сил было вложено в это циклопическое сооружение… Долговязый и его сородичи, наверное, могли бы такое повторить в другой галактике — но зачем? Есть гораздо более удобные способы упорядочить свою жизнь. И вовсе необязательно будет тратить десяток звёздных систем, пусть и обречённых свалиться в недра гигантского галактического центра.
Поэтому, наверное, создатели «нуля» и отключили его. На долгие-долгие годы. Десятки миллионов лет висел он в пространстве, спящий и одинокий. Лишь автоматические системы привычно чинили его корпус, заменяя вышедшие из строя ячейки памяти и корректируя скорость полёта — чтобы «нуль» не свалился в чёрную дыру.
А потом его нашла молодая раса, только начинавшая свою межзвёздную экспансию. Правда, она ещё не знала, что получила в свои руки худший подарок из всех возможных. Зато сумела взломать защитные системы станции, чтобы проникнуть внутрь.
Попав в центр управления «нулём», отважные первопроходцы включили его. Конечно, они не были совсем глупыми, поэтому рядом дежурили их боевые корабли, готовые в случае чего броситься на уничтожение «объекта».
Не пришлось. Разбуженный «нуль» благосклонно отнёсся к появлению новых разумных.
К сожалению, он не мог вспомнить, как появился на свет, и кто его создал… Эти блоки памяти были им безвозвратно утеряны. Однако кое-что было неизменным: энергетическое ядро огромного мозга по-прежнему сдерживали корневые настройки. Мозг не мог вредить разумным. И это было одним из основополагающих законов его существования.
Он мог только помогать. И помог. Его помощь была огромна. Знания, что он передал нашедшим его разумным, были столь велики, что вскоре им стала доступна вся галактика! Они строили станции, осваивали планеты, терраформировали безжизненные планетоиды…
А потом угасли. Буквально за несколько тысяч лет.
У каждого из них в распоряжении оказалось всё, о чём они даже мечтать не могли. Не было больше нужды развиваться, исследовать, познавать и искать. Нечего было преодолевать, нечего было хотеть. Великая цивилизация, стремившаяся в космос десятки тысяч лет, угасла буквально за мгновение.