«Злой гений» Порт-Артура
Шрифт:
— Теперь, что касается перевооружения, — Алексеев тяжело вздохнул. — Канонерскими лодками и миноносцами займутся в Дальнем, там для этого есть и док и ремонтные мастерские, и верфь имеется, и порт оборудованный. Командует там контр-адмирал Матусевич — этот справится. Старыми крейсерами уже занялись — через пять дней в строй войдет «Забияка», затем другие клипера, все переведу в канонерские лодки. «Паллада» получит две пушки Кане — снимем погонные орудия с «Пересвета» и «Победы», они действительно не нужны. Но «Диане» требуется две, «Баяну» четыре, а так как у нас нет восьмидюймовой пушки, то за четвертой трубой придется поставить пятую.
— На «Гиляк» нужно кормовую пушку в 75 мм на 120 мм заменить — не будет уступать старым крейсерам и «бобрам».
— Да, действительно, это я упустил, — Алексеев тут же сделал пометку в тетради. И подытожил невесело:
— Тринадцать пушек здесь, и еще шестнадцать нужны для «Рюрика» во Владивостоке. И взять их негде, кроме как в береговой артиллерии, станки лишь немного переделать. Ладно, представляю, как генерал Белый взовьется гневом, но пушки отберу — установлено лишь пятнадцать штук в Артуре на трех батареях, а пять у него на складах лежит. Да три штуки в Дальнем есть на батарее. И две пушки еще устанавливают на берегу у западного залива — но их брать нельзя.
— Взять с береговых батарей по три пушки, две оставить. Да со склада забрать четыре — вот и все. И одна пушка на случай замены в резерве будет, — произвел подсчет Фок. — В гавани наши броненосцы стоят, а на них орудий много, и разных. Да батарея Электрического Утеса, пять десятидюймовых орудий — легко отобьются от любой атаки с моря.
— И на «Рюрик» пушки поставлю новые, для уменьшения веса снимут полудюжину 120 мм. Четыре оставшихся из береговых орудий в резерве будут — на «Громобое» и «России» новые орудия уже стоят. А вот восьмидюймовые пушки останутся на «Рюрике» старые — других у нас просто нет. Но там, в береговой артиллерии орудий прорва — десять в 11 дюймов, четыре в десять, и полтора десятка девятидюймовых. Хоть вся эскадра Камимуры придет — за глаза хватит.
Алексеев вздохнул, снова посмотрел в тетрадь, перевернул лист. Взял в руку карандаш и принялся подчеркивать пункты, перечисляя вслух запланированные мероприятия.
— Пушкам изготовить стальные щиты, казематы забронировать и прикрыть противоосколочными листами. Миноносцы уже начали перевооружать, торпедных аппаратов хватит. Так, обеспечить перевод из Инкоу «Сивуча», четыре катера оттуда вывезти по железной дороге в Дальний и приспособить для пуска торпед. Остальные катера вооружить 47 мм пушками. Так, тут все отмечено. Теперь Владивосток…
Алексеев перевернул страницу, нашел нужные пункты, стал подчеркивать их карандашом, негромко говоря:
— Так, минные аппараты и торпеды к ним, мины заграждения, все 120 мм пушки Кане — по шесть с «Рюрика» и «Лены», с боеприпасами. Вроде все. Да, вот еще что — раз Англия воевать не станет, как ты уверил, то тогда следует начать немедленно крейсерскую войну. «Ангару» здесь вооружим 152 мм пушками, что снимем с канонерок. Ничего, что старые в 35 калибров, но к ним много чугунных бомб — дадут прекрасный результат при обстреле транспортов. С «Рюрика» снимем шестнадцать таких орудий — хватит на четыре вспомогательных крейсера. «Лена» там есть, еще три подобрать во Владивостоке, чтобы скорость могли держать в семнадцать узлов. Ты точно уверен, что англичане
— С их транспортами поступать по призовому праву, какие могут быть претензии?! Ославят пиратами в своих газетах, и что с того?
— Сами они пираты, — буркнул Алексеев и уткнулся глазами в пункт. С интересом посмотрел на Фока. Спросил:
— Зачем топить японские рыболовецкие суда у побережья?!
— Тогда им есть будет нечего — для них рыба все. Да и успех от таких операций громкий — рыбаки станут бояться выходить в море.
— Понятно, — буркнул Алексеев. — Так, у нас здесь дюжина 120 мм пушек. Еще столько же привезут из Владивостока. Шесть на клипера, четыре на «бобров», одну на «Гиляк», и пять на «Амур». Последний, если без мин, превратить в авизо при эскадре — ход почти 18 узлов. В остатке восемь пушек — как раз на твои четыре железнодорожные батареи. Подытожу — инструмент у нас будет налажен, но им работать нужно!
— Это вы сами, раз морское дело знаете во всех тонкостях, а я «сапог» армейский, обычный генерал, которых мужики кормят!
— Но ведь надо знать, что делать в самые ближайшие дни! Учти, через десять дней прибывает вице-адмирал Скрыдлов, назначенный командовать эскадрой. Если он начнет упорствовать, то это затянет все приготовления. И на свое сухопутное ремесло не ссылайся — ты об этой войне знаешь сейчас больше, чем все генералы и адмиралы вместе взятые.
— Для начала хотя бы вот это сделать, — Фок вытащил из кармана кителя исписанный листок и протянул его наместнику. Тот принялся читать и от удивления воскликнул:
— Ты безумец!
Вот только в голосе адмирала осуждение смешалось с восхищением, причем последнего было намного больше…
Глава 22
— Ты, Анатоль, поводья отпусти и Фокушку больше не одергивай — старичок свое дело знает хорошо, — Вера Алексеевна в домашнем платье и с чашкой горячего чая уселась рядом с ним на диване.
— Так он уже творит, черт знает что, я только отписываться успеваю. Как с цепи сорвался, и наместник ему во всем потакает!
Несмотря на сказанные слова, Стессель раздражения не проявлял — и еще раз бросив взгляд на Квантунскую газету «Новый край», отложил ее в сторону, прищурив от удовольствия глаза. Редактор, подполковник Артемьев расстарался на славу — полудюжину фотографий поместил в хвалебной статье о разгроме японского десанта у Бицзыво. И везде он на первом плане, рядом с Фоком, причем сам Александр Викторович постарался отступить на один шаг, а потому более высокий Стессель выглядел рядом с ним настоящим богатырем. Так что любому читателю сразу стало бы понятным, кто на самом деле настоящий творец победы. Но и его главный помощник в стороне не остался, заняв достойное место по правую руку.
Анатолий Михайлович еще раз полюбовался на снимок, где он был запечатлен на фоне груд трофейных винтовок и вытянутых в линию полевых и горных пушек. В Петербург он уже доложил, и во всех красках описал достигнутую его войсками победу — шесть батальонов победили восемь и отразили огромный вражеский флот с большими потерями. Не поскупился на хвалебные отзывы наместнику и его доблестным морякам, что потопили вражеские крейсера и транспорты, и особенно «воспел» дифирамбами в адрес Фока — требовалось, чтобы тот как можно быстрее получил чин генерал-лейтенанта и орден святого Георгия 3-го класса.