Злой умысел

Беннетт Натали

Во всяком случае, так было лучше. Пенни была полной противоположностью Морганы, в плохом смысле этого слова. Мне она не нужна, но мне не обязательно рассказывать об этом Моргане. Прямо сейчас я хочу, чтобы Моргана так запуталась в моей паутине обмана, чтобы никогда из нее не вырвалась.

Может быть, когда придет время, я расскажу ей правду. Я буду единственным в ее жизни, кто так поступит. Проблема была в том, что она пока не могла справиться с правдой. Нужно быть осторожным, когда имеешь дело с хрупким умом. Учитывая, что все,

что она считала правдой, было ложью, было бы лучше оставить ее в неведении. Я собирался лишить ее всего, что у нее было.

Моя семья рассчитывала, что я сохраню наследие Андреу живым. Я бы их не подвел. Моргана будет рядом со мной до самого конца. Все, что от нее требовалось, — это выглядеть такой же милой и время от времени немного марать руки.

Все очень просто.

Мой мир стал ее миром, который может стать самой сладкой мечтой, или превратиться в ее самый худший кошмар.

Глава 16

Моргана

Когда Джулиан вернулся с подносом еды, я сидела все в том же положении.

Он переставил кувшин и пустой стакан, а затем поставил серебряный поднос.

– Хочу дать тебе кое-что, что поможет твоему желудку.

Я поджала губы и осмотрела содержимое подноса. Тарелка куриного супа с лапшой, упаковка круглых крекеров и небольшое блюдо со свежими фруктами.

Его поведение продолжало смущать меня. И меня тут же бросило в жар.

После всего, что произошло между нами, единственное, что его волновало, это мое расстройство желудка? Бессмыслица какая-то. И все же плевать, я была слишком голодна, чтобы отказаться от еды. Я схватила поднос и положила его на колени, проведя пальцем по пластиковой вилке. Конечно, мне бы не дали настоящую посуду.

Джулиан снова сел на край кровати, пристально наблюдая за мной. Пока я ела, между нами повисла напряженная тишина. Я старалась изо всех сил игнорировать его присутствие, фокусируясь на том, насколько вкусен суп. Бросила быстрый взгляд на его, и глаза Джулиана вспыхнули.

Он похож на волка, с горечью подумала я, отпивая теплый бульон. Он был психованным волком, а я психически неуравновешенной овцой. Ничем хорошим это не кончится, если мы будем вместе.

Когда я съела все, что могла, он молча взял поднос и убрал его обратно на тумбочку.

– Знаю, о чем ты думаешь, - он засунул руки в карманы и развернулся, будто собирался уходить, но в последний момент передумал.
– Я вижу это по твоим глазам.

Что за херня?

– Не понимаю, о чем ты говоришь.

– А я другого мнения.

Он схватил простыню и стащил ее с меня, оставив обнаженным мое тело. Я скрестила руки на груди, когда он вернулся на кровать, схватил меня за ноги, раздвигая их.

– Джулиан, - взмолилась я.

Он проигнорировал меня и расположился между моих ног, вынуждая меня лечь на спину.

Шипение слетело с моих губ, когда простынь коснулась

моих шрамов. Мои руки инстинктивно потянулись к его груди, упираясь в твердые мускулы, чтобы оттолкнуть Джулиана. С небольшим усилием он взял мои запястья и нежно прижал их над моей головой, заставляя меня глубже погрузиться в матрас.

– Думаешь, я сумасшедший, так? Словно я не знаю, что хорошо, а что плохо.

– Но это совсем не так. Я прекрасно понимаю, что делаю и какие границы пересекаю. Нахер границы, они ни хрена для меня не значат.

– Я никогда... Никогда так не думала, - прошептала я, чувствуя, как пульс бешено бился в ушах.

– Замечательно. Если ты забыла, то напомню. Если ты говоришь мне «нет», пока я трахаю тебя, то это плохо. А если я отрежу яйца Тони и заставлю его съесть их за то, что влез между нами. И это правильно.

Я заморгала в полном замешательстве. Откуда? Откуда он узнал, что Тони рассказал мне о нем и его семье? Это было возможно только в том случае, если он подслушивал мои телефонные разговоры, или Тони тоже был у него в плену.

От этой мысли у меня в животе снова поселился страх. Не за себя, а за моего друга.

– Кто ты такой?
– даже в самом худшем случае Джулиан никогда не был так жесток со мной, так холоден и равнодушен.

– Я мужчина, которому ты принадлежишь. И больше ничего не имеет значения.

– Ненавижу тебя, - я задохнулась от правдивости этих слов.

Я глубоко покопалась в себе, чтобы найти ненависть, которую он заслужил, но это было равносильно попытке зажечь свечу под проливным дождем.

– О, мы оба знаем, что это неправда. Даже если бы это было так, тебе понравится все, что я с тобой сделаю.

Он наклонился, укусил мои губы, пока я не завизжала от боли. Воспользовавшись этим, он просунул свой язык между губами, скользя им по небу моего рта.

Продолжая удерживать одной рукой мои запястья, он опустил вторую руку к своим штанам и освободил член.

– Нет!
– прошептала я.

Он одарил меня улыбкой с ямочками, пропитанной сексом и полной дьявольщины. Медленно он отпустил мои запястья и обхватил одной рукой мое горло, чтобы удержаться на месте, когда он направлял свою головку к моему лону.

С насмешливой улыбкой он шевельнул бедрами, врываясь в мою киску. Стон боли и удовольствия зародился в моей груди, вырываясь из горла. Джулс повторил это движение еще дважды, прежде чем перейти на грубый темп.

Изголовье кровати ударилось о стену, когда Джулиан врезался в меня. Я вцепилась в его предплечья, вскрикивая каждый раз, когда его член достигал конца моей киски. Он толкнулся глубже, сильнее. Шлепки кожи о кожу, и наши тела, слившиеся воедино, эхом отдавались в комнате.

Он толкнул меня на матрас. Его хватка вокруг моей шеи стала крепче, сдерживая мое дыхание. Часть меня не хотела этого, презирала его за то, что он брал меня без разрешения