Злой ветер
Шрифт:
– Ты дура, – вздохнул Дэвид. – Рано или поздно ищейки Мэрион, настигнут тебя. И как ты будешь защищаться?
– Так же, как делала это раньше.
– Метка берет над тобой власть. Она двигается – медленно, но верно. Просачивается в твои мысли, твои действия… Именно в этом причина твоего упрямства. Вовсе не оттого, что тебе жаль меня… Нет – потому что Метка не позволяет.
Это неожиданно задело меня за живое.
– Заткнись, – вспылила я. – Все, хватит. Мы едем в Оклахому. У меня там друзья. Кроме того, я верю, что Льюис найдет выход.
Дэвид перегнулся через стол,
– А что, если нет?
– В таком случае Мэрион и ее коновалов ждет большой сюрприз, когда они явятся проводить свою энергетическую лоботомию.
Подошла официантка с нашим заказом, и разговор прервался. Мы ели молча, избегая смотреть друг на друга. Как супруги, утомленные двадцатилетним браком.
По окончании трапезы на столе еще оставалась горка голубичных оладий. Я попросила пакет и переложила их туда. Смешно, голод мне вроде не угрожал, но тем не менее… Привычка.
Мы вернулись в «лендровер» и покатили вперед – туда, где разгоралось сюрреалистически желтое сияние Оклахома-сити.
Полагаю, нет такого человека, который бы не помнил, при каких обстоятельствах он распростился со своей девственностью. Я-то точно не забуду… Как вы понимаете, в тот день не обошлось без непогоды.
Когда учишься в колледже, дождь – весьма относительное благодеяние. В принципе все любят дождь, но когда ты, мокрый насквозь, вынужден таскаться по территории общежития и напоминаешь при этом жертву с плаката Красного Креста, данное погодное явление как-то утрачивает свое обаяние. А я в тот день выглядела именно так: замерзшая, мокрая девица восемнадцати лет отроду, к тому же – девственница. Да-да, это была правда. Не то чтобы я берегла свое сокровище во имя каких-то высоких соображений. Просто большинство моих сверстников, которые хотели бы затащить меня на заднее сиденье своего автомобиля, казались мне неудачниками. А для меня это было важно, невзирая на игравшие гормоны.
В колледже все выглядело по-другому. Я попала в знаменитое заведение с его богатой историей и массой интересных парней. Более того, я очутилась на Программе. Это было место, где мои необычные способности – бич предыдущей жизни – не только не осложняли жизнь, но и, наоборот, поднимали мой статус. Прошло четыре месяца, и я буквально расцвела. Выбросила на помойку мешковатые рубашки и бесформенные треники. Их место в гардеробе заняли кокетливые облегающие блузки, которые моя бедная мама никоим образом бы не одобрила.
Так это все и произошло: смелая блузка, тесные джинсы и, конечно же, непогода.
Я влетела в Лабораторию Микроклимата вместе с холодным порывом ветра, сбросила на пол мокрый рюкзак – шмяк! – и без сил привалилась к стене, чтоб хоть немного отдышаться. Мой напарник по лабораторке был уже здесь, более того, выглядел таким сухим и довольным, что становилось ясно: он целый день на улицу носа не казал.
– Давно пора бы, – подал он голос от стола. – Ты опоздала на полчаса. Мы должны составить график давления воздушного потока. И сделать это до обеда, когда придет Йоренсон.
Разговаривая, студент наконец обернулся и увидел меня. Я
Вы помните: кокетливая облегающая блузка… Ливень сделал ее прозрачной, как сетка.
Бюстгальтер я не носила, а на холодном ветру соски мои затвердели и стали похожи на чертежные кнопки.
Обхватив себя руками, я постаралась придать себе не такой дурацкий вид. Мой напарник по лабораторным занятиям – кстати сказать, он мне сразу же понравился, – похоже, мало заботился о том, как выглядит. Поэтому он продолжал стоять разинув рот и пялился на мою грудь.
– Ты что-то сказал? – спросила я.
Взгляд его так и не прояснился.
Я вздохнула:
– Да, я девушка. А ты раньше не замечал?
Тут он отчаянно покраснел – смущение ему здорово шло. Знаете, некоторые мужчины умеют заливаться краской до самых корней волос и удивительно при этом хорошеют. Мой партнер по лабораторке был именно из таких. Темные волосы и очень сексуальный взгляд. Не то чтоб я была сильно озабочена на этот счет… Ну, не слишком.
– Вот, – произнес он, снимая с себя пиджак. После мгновенного колебания все же протянул его мне: – Может, ты сначала… м-м… переоденешься?
Я, пожалуй, была не против. Хотя и не страдала излишней скромностью. Парень накинул пиджак мне на плечи.
Я ощутила запах теплой кожи, хорошего крема после бритья и легкого мужского пота. Такой пиджак предполагал джентльменский стиль поведения, и парень старался не подкачать. Чем меня слегка разочаровал.
– Ну что, приступим к работе? – предложила я.
– Не сразу. Ты вся замерзла.
Я и в самом деле тряслась, но в известной степени это происходило из-за переизбытка гормонов. Мы были одни в лаборатории, а до полудня оставалась еще бездна времени. Все это располагало… Дождь хлестал в окна, далекие, приглушенные раскаты грома воспринимались как обещание ласки.
Парень, слегка рисуясь, повысил температуру в комнате на пяток градусов. Я была благодарна ему, хотя это и являлось прямым нарушением правил. Все изменения температуры здесь допускались только в соответствии с учебными целями. Но кто нас поймает? На горизонте не было ни одного препода.
– Я в порядке, – произнесла я и заняла свое место за рабочим столом. С волос все еще текло, так что я откинула их назад и хорошенько отжала. При этом пиджак распахнулся, и глаза парня снова нырнули вниз.
Мы старательно делали вид, что работаем. А может, и впрямь работали… Во всяком случае, довольно скоро получили необходимые на сегодня результаты и зафиксировали их в своих диаграммах. Я бы даже сказала: слишком скоро. У нас оставался, по меньшей мере, час свободного времени. Снаружи продолжала бушевать гроза, и повсюду ощущался переизбыток энергии. Наверное, именно этот фактор сыграл провоцирующую роль. Хотя я уже вполне обсохла, но по-прежнему оставалась в его пиджаке. А он не просил обратно свою вещь.