Злой
Шрифт:
— Аминь, — буркнул Ник.
— Теперь зашить… Эх, сестрички у нас нет — некому нитку откусить. Ну, да ладно… Все, свободен.
— Что, уже можно вставать?
— Вполне. Только не стоит сегодня биться головой о стены, подымать штангу и вообще напрягаться. Лучше расслабься и прочувствуй до конца всю прелесть анестезии…
Расслабиться в этот день все-таки не удалось.
Ник стоял посреди кладовой. Его все еще пошатывало, он осторожно трогал повязку на затылке и пытался понять:
— Значит, так, напарник, — говорил тем временем Шон, тщательно собирая компактный рюкзак. — Прежде чем отправляться в наше романтическое путешествие, нужно нанести еще один визит.
— К кому?
— К Томасу.
— Зачем?
— Нам нужен пистолет.
Ник с опаской посмотрел на уборщика. Поинтересовался:
— Но зачем нам оружие? Ведь мы собираемся уходить…
— Все верно, — кивнул Шон. — И лучше, чтобы при этом под рукой была пушка. Арбалет — хорошая штука, только ненадежная и недостаточно скорострельная.
— Но мы же не собираемся воевать с ВБ, — недоуменно нахмурился Ник. — Мы просто лезем в клоаку…
— Вот именно, — веско ответил Шон, приторачивая к рюкзаку плотно скрученный моток крепкой веревки. — А потому пошли к нашему самопровозглашенному боссу. У него давно уже не было гостей, соскучился, небось.
По пути Шону представилась возможность дважды продемонстрировать умение пользоваться арбалетом. Вначале он лихо сбил тварь, примостившуюся на потолке и явно намеревавшуюся шлепнуться на Ника и пообедать его мозгами.
Во второй раз, сделав предупреждающий знак спутнику, Шон осторожно выглянул за угол — и снова спустил тетиву.
На этот раз добычей стала многоножка размером с анаконду, настолько кошмарного вида, что Ник сразу же отвернулся, отказавшись любоваться трофеем Шона. Сам же уборщик склонился над длинной тушей и, хмуро изучив ее, уперся ногой в скобу в торце пластикового ложа арбалета. Кряхтя от напряжения, он взвел толстую капроновую тетиву, — щелкнул примитивный, но крепкий затвор.
— Таких я еще не видел, — озабоченно произнес Шон, вложив под прицельную планку массивный заостренный болт. — И это мне совершенно не нравится…
Впрочем, больше подобных встреч не было: они добрались до места.
Пожалуй, Шон несколько приуменьшил популярность охранника: дверь его бокса несла следы многочисленных попыток взлома, имелась также пара сквозных пулевых отверстий, заткнутых какими-то тряпками.
— Ее что — тараном били? — поинтересовался Ник.
— Похоже, — согласился Шон. — Давно я здесь не был… Эй, Томас, дружище! Открывай!
Некоторое время ничего не происходило. Затем по ту сторону двери послышалась возня, и Ник невольно отпрянул: тряпичная затычка в одном из пулевых отверстий исчезла, и в нем показался жуткий, бешено вращающийся глаз.
Который, впрочем, быстро исчез.
— Чего
— Ты не поверишь, этот очкарик — из реального мира, брат! Он прибыл сверху и принес тебе благую весть!
— Слушай, остряк, если ты думаешь меня разозлить, то ничего не выйдет. Если же вы что задумали, знайте: я пристрелю каждого, кто пересечет порог этого бокса…
— Расслабься, Том! — примирительно отмахнулся Шон. — Насчет благой вести я ничуть не соврал. Ведь ты давно хотел стать повелителем кладовой, верно?
Повисла пауза.
— Эй, я не слышу тебя! Ты хотел закрепиться в кладовой, верно? Вот я и предлагаю тебе это место. В обмен на твою пушку. И ты не думай, что я оставлю тебя безоружным! Я отдам тебе свой арбалет. Тебе же нравится мой арбалет?
— Да, хорошая штука, — признал Томас.
— Не просто хорошая — отличная! — подхватил Шон. — Особенно когда сидишь в кладовой, полной припасов, и есть время, чтобы натянуть тетиву, прицелиться… А главное — неограниченное число выстрелов. Вот сколько у тебя патронов осталось?
— Восемь в пистолете и две запасные обоймы по шестнадцать…
— Вот видишь! А неизвестно, насколько еще все это затянется! Итак, обмен: кладовая со всей жратвой и выпивкой, а значит — полная власть над всем этим быдлом, плюс великолепный арбалет с комплектом болтов многоразового использования. И все это богатство — за одну-единственную пушку, которая, признай, ничего, кроме страха, тебе не приносит. Ведь где-то ведь бродят Найк и Линч со своими ядовитыми стрелами. Они не успокоятся, пока не убьют тебя и не заберут пистолет из твоей холодеющей руки. Так что я, если поразмыслить, оказываю тебе услугу…
За дверью молчали и тяжело, натужно сопели. Снова в пулевой дыре показался этот жуткий вращающийся глаз.
— Так чего ж ты молчишь, дружище? — поинтересовался уборщик.
— Я пытаюсь понять, в чем тут подстава, — пробубнил Томас.
— А подставы никакой нет, — спокойно сказал Шон. — Просто я ухожу.
— Как?! Куда уходишь? — встрепенулся за дверью охранник.
— Вниз, — указал Шон. — Через клоаку. А знаешь что? Пошли с нами! У тебя пушка, у меня арбалет — наши шансы возрастают!
За дверью снова принялись сопеть и пыхтеть. Теперь Ник мог наглядно представить себе, что значит — мучиться выбором.
— Ну, нет, Шон, — проговорил наконец охранник. — В эту клоаку я не полезу, пусть меня лучше ядовитой стрелой подстрелят…
— Так ты согласен на обмен?
— Да… Черт с вами, забирайте эту проклятую пушку!
9
Томаса, здоровенного негра в расползающейся на тучном теле форме ВБ, они оставили в кладовой. Без обмана — все запасы плюс арбалет с набором острых болтов достались ему.