Злой
Шрифт:
Выдернул чеку и быстро сбежал на несколько ступенек вниз.
Грохнуло. На голову посыпались пыль, мусор, и, к удивлению Злого, обильно потекла какая-то мерзкая вонючая дрянь.
— Чтоб я сдох! — простонал над головой Шон.
— Что такое? — крикнул ему Злой.
— А ты сам посмотри…
Они поднялись вровень с дверьми.
То, что увидели напарники, заставило опасно оцепенеть и без того уставшие пальцы, ноги стали ватными. Хотелось просто разжать пальцы — и полететь вниз, — только чтобы не видеть всего этого.
Из
Шон наугад ткнул стволом штурмовой винтовки. Из общей массы с отвратительным хлюпаньем вывалилась изъеденная насквозь рука. Закачалась, указывая в бездну единственным целым пальцем, словно приказывая незваным гостям отправляться в преисподнюю.
Похоже, эта куча трупов была весьма велика, и просто растолкать ее не представлялось возможным.
— Как… — Шон судорожно сглотнул. — Как выбираться будем?
— А вот так! Пусти! — Злой осторожно перебрался вровень с Шоном, посмотрел на него сумасшедшим взглядом. — Ну, чем, чем мы лучше них?!
И сунул руку в массу разлагающейся плоти. Из влажной массы вывалилась женская голова с наполовину отодранным скальпом, выпучилась на него единственным уцелевшим глазом.
— О, нет… — простонал Шон.
Но Злой его уже не слушал. Засунув руку поглубже, он ухватился за какую-то кость, удачно легшую поперек. Немного подтянулся — и сунул вглубь вторую руку. Теперь он крепко держался за то, что было там, в глубине.
Главное — дышать ртом и не раздумывать…
— Иди за мной! — прорычал Злой.
Набрал полную грудь воздуха — и нырнул в это море смерти.
То, что происходило дальше, Злой предпочитал считать простым упражнением на выносливость. Подтягиваешься, хватаешься за берцовую кость или за позвоночник, протискиваешь голову между останками, выбрасываешь руку дальше — и все повторяется снова. Это словно плавание — в густой, набитой костями субстанции. Тело ощущает влагу, пропитывающую волосы и одежду, и довольно комфортную температуру. Главное, не наглотаться всего этого, а еще было бы здорово, чтобы эта куча поскорее закончилась…
Едва Злой вынырнул на поверхность, как хладнокровие оставило его.
Его вырвало раз, другой. Скрутило с такой силой, что, казалось, кишки выдавит наружу.
Рядом раздался отчаянный хрип: вынырнул Шон. И, похоже, он-то как раз вдоволь наглотался всей этой трупной жижи.
Пока напарника выворачивало наизнанку, Злой в изумлении огляделся. Они вылезли из огромной горы полупереваренных трупов в каком-то скудно освещенном тоннеле. Монстров нигде не было видно, но у подножия горы мертвых мелко пульсировали десятки крупных кожистых мешков, чуть ли не в метр в поперечнике каждый.
— Это логово! — прорычал Злой, с усилием выдергивая
— Где? — слабо отозвался Шон. Он все еще не мог прийти в себя после этого чудовищного «заплыва». Оба напарника, казалось, насквозь пропитались зловонной жижей.
— Да вот же! — крикнул Злой. — Уверен, это яйца! Кладка каких-то тварей! Надо все это уничтожить — и быстро, пока они не повылазили на свет!
Руководство к действию полезно хотя бы тем, что отвлекает от дурных мыслей, избавляет от опасного стремления замкнуться в себе, вновь и вновь переживая перенесенный ужас. Они подхватили оружие — и скатились со скользкой трупной горы.
— Ненавижу! — рычал Шон, дрожащими руками раскладывая перед собой гранаты. — Как же я ненавижу всех этих тварей!
Злой мог бы ему сказать: «Знал бы ты, что такое настоящая ненависть!» Но конечно же промолчал. Потому что ненавидеть сейчас — это хорошо. Это спасительное чувство, отдаляющее от умопомешательства.
Шон не был уверен, что трех ручных гранат хватит, чтобы разнести всю кладку, а потому приготовил свой компактный гранатомет. Злой же припал к прикладу штурмовой винтовки.
Напарник одну за другой швырнул гранаты в центр кладки. Загрохотали взрывы. И следом разнесся отвратительный, переходящий в ультразвук, визг. Точно — гранаты уничтожили не всех.
К напарникам гурьбой рванули мелкие полуметровые твари, напоминающие юрких хищных динозавров. Наверное, не до конца развившиеся, но уже достаточно агрессивные и сильные, чтобы представлять угрозу. Злой первым открыл огонь — короткими очередями. Шон же, оценив обстановку, отбросил гранатомет и выхватил пистолет.
На каждую недоношенную особь хватило по выстрелу. И, судя по выражению лица оперативника, детоубийцей он себя не ощущал.
Покончив с выводком, напарники подхватили оружие и молча, не оборачиваясь, отправились прочь из этого кошмарного места. Пережитое здесь решили не обсуждать. Никогда.
4
Они очень долго угрюмо брели по туннелю, вздрагивая при малейшем шорохе. В какой-то момент от светового пятна фонарика шмыгнула длинная тень — и Шон, не раздумывая, швырнул в темноту гранату.
Когда рассеялся дым, Злой вышел вперед, нагнулся, вглядываясь сквозь гарь и цементную пыль.
— Что там за тварь? — издали поинтересовался Шон, нервно водя гранатометом.
Злой молча поднял что-то, направился назад и поднес к носу напарника «охотничий трофей» — маленький крысиный хвостик с лапкой, повисшей на лоскутке кожи.
Некоторое время Шон разглядывал заваленного из гранатомета «монстра».
А потом их будто прорвало. Они хохотали громко, неистово, до слез, как не смеялись, наверное, никогда в жизни. И не было в этом смехе ничего от нормального человеческого веселья. Так выходил наружу въевшийся в душу страх.