Злыднев Мир.

Чекрыгин Егор

– Жаль, что моя слава не дошла до тебя…. – Обидчиво ответил Вождь. Уверяю тебя, что моя репутация честного и благородного человека, весьма известна во всех землях. Обо мне много можно сказать плохого, – кроме того, что я предавал тех, с кем обменялся клятвами верности.

– Твоя слава действительно не туманит мой разум. Я просто вижу то, что позволяют мне увидеть мои способности, и мои глаза. И они видят огромное пятно Темноты, которое разъедает твою душу. Возможно ты и хочешь Добра, но эта тьма, оборачивает все твои поступки ко Злу.

–

Не слишком ли смелое утверждение, Уважаемая? – Вождь уже разозлился по настоящему, и его рука невольно легла на рукоятку меча. После чего Отец, как бы невзначай поудобнее перехватил заступ, а Сын, подозрительно зашевелил губами, словно читая заклинание. – Ты знаешь меня всего пару часов, и уже берешься делать такие смелые выводы обо всем, что я делаю!

– Чтобы составить верное впечатление о человеке, – достаточно первого взгляда. – Мать, не обращая внимания на все эти маневры, осталась абсолютно спокойной и равнодушной. – И не только мне, а каждому, кто умеет прислушиваться к себе.

К тому же, – я ведь не осуждаю тебя, не пытаюсь как-то уязвить, или обидеть. Просто объясняю, почему именно, мы не примем твоего предложения.

– ….. – Попытался ответить ей Вождь. Но Кудрявый толкнул его локтем, и очень многозначительно посмотрел в глаза, беззвучно прошептав губами слово «Старик». Вождь сразу смолк, и продолжал хранить молчание до конца визита. Его молчание не способствовало общему веселью, и перестало давить на остальных, лишь когда Кудрявый, под недоверчивым присмотром хозяйки, взялся продемонстрировать свои кашеварные таланты, да еще и втянул в это все остальное семейство. Пока они все, довольно весело возились возле очага, никто не обращал внимание на Вождя, молча сидящего в углу и о чем-то размышляющего.

Продолжал Вождь размышлять и на следующий день, когда гости попрощавшись с хозяевами, тронулись дальше. И лишь к вечеру, его молчание прорвалось вопросом к Кудрявому? – Так ты думаешь, что это из-за убийства Старика?

Кудрявый, который в этот момент, отогнав от костра своих спутников занимался стряпней, не сразу сообразил о чем ему говорит Вождь. А сообразив, в ответ смог пробурчать только что-то вроде – «А хрен его знает….».

– Даже если они поняли, что это сделал я. – Продолжил Вождь, словно бы не замечая недовольства Кудрявого, которого он отвлекал от любимого занятия. – То почему она сказала, что все что я делаю, оборачивается ко Злу? Ты тоже думаешь что все что я делал, привело лишь к умножению Зла в мире?

– Тебе лучше знать. – Опять постарался не влезать в разговор Кудрявый, в это время занятый тщательным обжариванием мелко нарезанных кусочков мяса, которые должны были оставаясь сырыми внутри, запечься снаружи, и пропитаться ароматами трав и специй. Дело было ответственное, и отвлекаться в этот момент на разговоры, было верным способом пере– или недо– жарить продукт. – Сам прикинь, сколько от тебя людям добра было, а сколько зла.

– Полная чушь! – Фыркнул Вождь. – А сколько бы на свете было зла, если бы не было меня? –

Ты когда-нибудь задумывался об этом?

– А вот мне только и есть делов, что о тебе думать, – ответил Кудрявый, осторожно переваливая поджарившееся мясо в котел с кашей, и тщательно перемешивая. – Ты себе сам второй день покоя не находишь. – Ты и думай, с чего тебе слова чужого человека, вдруг так душу разбередили. А моя душа и так спокойна.

– Будто ты никого не убивал!

– Убивал. Тех кто меня убить собирался. А вот безоружного…, ты не поверишь, – ни разу за всю жизнь. И на казнь никого не посылал…. Было правда пару раз. Еще при Магах, в отряде. Но то за дело было, по обычаю.

– Я тоже за дело.

– Ага. – магов жег.

– Ну может они и не были магами. Но ведь все могут ошибаться. Будто маги такие невинные ребята, что они…….

– Меня то ты чего уговариваешь! – Рявкнул Кудрявый, сообразивший вдруг, что чуть два раза не посолил одну и туже кашу. – Себя вон давай уговаривай. Мне ты по барабану. Я вообще, когда вся эта фигня закончится, – уйду к Злыдневой Теще, из всех этих ваших королевств, баронств да владений. Открою кабак, да и начну себе жить спокойно, подальше от ваших дрязг да склок.

– Ну да. – Это легче всего. Просто уйти. А кто-то останется за весь мир, дерьмо разгребать.

– А мир у тебя пряма таки в ногах валялся, да умалял, говнище его, с места на место ворочать? Сами как мухи на дерьмо, к Власти этой своей лезут, да все про несчастный мир, и глупых людей, которые без их советов и указаний, уже к вечеру загнуться, болтают. – Али ты не сам, из задницы своей норовишь выпрыгнуть, лишь бы повыше усесться, да начать другими повелевать?

…Вот в этом у всех вас, одна беда. – Сами себе врете. Лезете на пригорок, чтобы оттель людскими судьбами ворочать, – а себе говорите, что все это не для себя, все для людей. А людям, думаешь больно охота, чтобы ими, именно вот вы трое командовали?

Люди и знать не знают, что трое засранцев хитрожопых, уже давно их всех, будто стадо баранов, поделили. Им и невдомек, что нашлись такие заботливые пастухи, которые теперь над ними властвовать будут, да решать, – кого обстричь, а кого на мясо зарезать. …Ай спасибо милостливцы, – за заботу, да попечение. – Кудрявый отвесил Вождю шутовской поклон, и продолжил. – Тока, когда сам себе врешь. не печалуйся, что из-за нечистой совести спится плохо. И что иные, честные люди, с тобой на одном поле срать не садятся.

– Можешь думать что хочешь. Но я сплю вполне себе нормально. И угрызениями совести не мучаюсь. Ибо она у меня чиста.

– Ой ли? – Насмешливо пропел Кудрявый. – Ты вот, вместе с Малышом, представлению устраивал. Да Злыдневой мамой клялся, что всем простил, да все забыл…. А сам, за этим, за Одноухим, до сих пор охотишься! А магов, как ненавидел, так и продолжаешь ненавидеть.

– Одноухий меня, и моих бойцов предал. У него на руках кровь тысяч хороших парней. Это не месть. Это как бешенную собаку прикончить.