Злые чары Синей Луны
Шрифт:
— Как всегда, непокорны, капитан Хок. Следует ли мне напомнить вам, что я — исключительно респектабельный бизнесмен? У меня нет никаких связей с преступным миром. Закону я не интересен.
— Мы больше не представители закона, — сообщила Фишер. — У нас более высокие мотивы. Сколько жизней ты сломал за эти годы, Кристоф? Ты хоть знаешь?
— Разумеется, нет, — ответил здоровяк, аккуратно промокая розовые губы шелковой салфеткой с вышитой монограммой. — Для отслеживания подобных вещей у меня имеются специальные люди. Я не заинтересован в дальнейшем продолжении нашей беседы, капитаны. Как дань
— Неплохо придумано — иметь телохранителями обнаженных женщин, — спокойно заметила Фишер. — Мужчины легко отвлекаются на подобные вещи. А вот я — нет. Обдумав проблему беспристрастно, я решила преподнести твоим подружкам маленький подарок.
Она развязала мешок, театральным жестом опрокинула его, и оттуда вывалились двадцать самых злобных, самых разъяренных, самых больших и самых кровожадных канализационных крыс во всем Хейвене. Едва коснувшись пола, они защелкали челюстями и устремились прямо к ближайшей незащищенной плоти в данном случае, к двенадцати парам голых женских ног. Охранницы завопили и в беспорядке бросились врассыпную, когда крысы принялись кусать их за щиколотки и забираться вверх по ногам. Одна тварь по ошибке напала на Фишер, и та небрежно отфутболила ее на другой конец зала.
Сен-Кристоф вскочил на ноги — приземистый великан в ослепительно белом. Он оттолкнул кресло и выхватил меч у пробегавшей мимо телохранительницы, в волосы которой вцепилась крыса. Хок и Фишер, в свою очередь, обнажили клинки и пошли на него. Чанс захлопнул единственную дверь и припер ее массивным стулом. Чаппи тем временем вовсю развлекался, с упоением гоняясь за крысами и голыми девицами.
Хок и Фишер напирали на Сен-Кристофа, который работал мечом с удивительной силой и скоростью, отбивая все их удары. Он двигался невероятно быстро для человека столь массивного сложения, а в его атаках ощущалась настоящая мощь. Как ни старались капитаны, им не удавалось пробить его защиту даже нападая одновременно с двух сторон. Преследуемый супругами, гангстер медленно отступал, но даже не запыхался.
Слуги и охрана уже молотили в охраняемую Чансом дверь. Хок и Фишер бились умело и жестко, однако день получился длинный, и они быстро устали. Сталь гремела о сталь. Сен-Кристоф насмешливо улыбался своим старым врагам. Его жирное лицо блестело от пота. На мгновение все остановились, чтобы отдышаться и собраться с новыми силами.
— Вам не победить, — объявил Сен-Кристоф. — Максимум, что вы можете, — это арестовать меня. Но и часа не пройдет, как с помощью моих адвокатов я окажусь на воле. Никакого суда не будет. Я защищен на таких высоких уровнях, какие вам и не снились. Вы — просто сторожевые псы, и у меня найдется для вас намордник. Покиньте мой дом, или умрете.
— Я как раз ждал, когда ты выскажешься в подобном духе, — отозвался Хок. — Ты так уверен, что нам тебя не достать? Ошибаешься.
Он метнул свой топор в ту точку, откуда массивная люстра свисала с потолка, и покрытое рунами лезвие уничтожило простую магию, удерживавшую тяжеленную махину. Сен-Кристоф глянул вверх. Едва он успел сообразить, куда заманили его Хок и Фишер, как огромная масса кованой
Те телохранительницы, которые не были заняты сражением с канализационными крысами, тупо смотрели на своего нанимателя, завороженные невероятным зрелищем. Удары по запертой двери сделались громче. Чанс придвинул к запертым створкам еще один стул и отступил, держа оружие наготове. Чаппи присоединился к нему.
Сен-Кристоф тяжело дышал и с ненавистью глядел снизу вверх на Хока и Фишер.
— Мои люди скоро прорвутся сюда. Они меня освободят. И тогда вы умрете медленно и ужасно. Вы ответите за это унижение. Потому что я Сен-Кристоф, а вы — никто!
— Значит, ты все понял, — отозвался Хок.
Он извлек топор из стеклянно-алмазного месива и задумчиво взвесил его на руке. А затем поднял обеими руками и со всей силы опустил. Тяжелое стальное лезвие рассекло толстую шею Сен-Кристофа и ушло в пол. Голова бандита покатилась прочь с навек застывшим на лице выражением ярости и удивления. Хок проследил за тем, как она катится, а затем удовлетворенно кивнул.
— Должен заметить, — медленно произнес Чанс, — что это было не совсем по чести, не так ли?
— Для Хейвена — более чем, — ответила Фишер.
Некоторое время спустя Хок, Фишер и Чанс уже обозревали город со смотровой площадки, сидя верхом на своих конях. На улицах царил хаос, отовсюду неслись вопли, тут и там поднимались толстые столбы черного дыма. Большинство стражей находились теперь на улицах, пытаясь поддержать порядок в городе и из последних сил стараясь не искать людей, ответственных за все это.
Чаппи сидел рядом с лошадьми, с удовольствием дожевывая нечто пернатое.
— Пора, — сказал Хок.
— Пора, — согласилась Фишер. — По-моему, по части разрушений сегодня мы превзошли самих себя.
— Вам совсем не жаль покидать это место? — спросил Чанс. — Оно ведь служило вам домом в течение десяти лет.
Хок и Фишер переглянулись.
— Нет, — дружно ответили они и рассмеялись.
Перед отъездом пришлось сделать остановку в логове одного бывшего мошенника, с которым Хок и Фишер познакомились в свое время. Зеб Томбс проживал в тихом маленьком домике в тихом маленьком тупичке очень респектабельного райончика, где никто не подозревал о его пестром прошлом. Капитан постучал.
— Его нет дома! — раздался голос из-за двери. — Он ушел, и вообще его тут никогда не было. Томбс? Никогда не слышал о таком человеке. Убирайтесь! Это чумной дом! — Послышался омерзительный кашель. — Здесь водятся привидения!
— Открой дверь, Зеб, — спокойно произнес Хок. — Ты ведь не хочешь, чтобы мы с Фишер ее вышибли?
Послышался лязг отпираемых замков и отодвигаемых засовов, и дверь распахнулась. Достойного вида джентльмен лет пятидесяти с небольшим в изящно сшитом смокинге быстро оглядел улицу и сердито уставился на Хока и Фишер.