Злюка
Шрифт:
В этой беготне прошло около часа. И вот, когда все мы наконец в полном составе собрались вместе на берегу, началась гроза — настоящая, майская, со страшным черным небом, которое разрывали с оглушительным треском молнии.
Добежали до Вареньки — поскольку по дороге встретили ее бабушку с дедушкой, они позвали нас всех греться и пить чай.
А в квартире Новосельцевых… Там, в гостиной, на дверной ручке, висела Лили. В петле из пояска от моего платья. Мертвая.
Кто-то убил бедное животное в наше отсутствие.
И тут начался полный бред. Все
— Да что вы все на меня смотрите, это не я! — возмутилась я.
— А кто? — произнесла Варенька скорбно.
— Это не я!
— А кого ящерица укусила этим утром? — напомнила Нина.
И все уставились уже на мой забинтованный палец.
Варины бабка с дедом сокрушенно заахали. Потом бабка заметила, что пояс, на котором висела ящерица, был от моего платья. Белого в красный горошек. (Где я его посеять успела, пояс этот?..)
И начался скандал. Нина напомнила, что я отсутствовала на пляже. Я же возразила, что убегали на какое-то время все члены нашей компании… Варя отсутствовала даже целых два раза — один раз, когда оставляла записку, другой — когда бегала домой, чтобы закрыть дверь, — напомнила я.
— Да, я в первый раз сюда бегала, чтобы записку оставить, а во второй — только дверь закрыла, но внутрь не заходила! — сообщила Варя. — А до того кто угодно мог войти в квартиру… Ну и что, что я отсутствовала, на одном месте не сидела, я же не могла убить свою Лили! Я что, сумасшедшая…
— Но и я тоже не дурочка, чтобы себя так подставить — на собственном поясе-то… — разозлилась я.
— Не дурочка, а шибко хитрая! — вдруг заорал Варенькин дед. Он, видимо, окончательно утвердился в моей виновности. — Я, когда в милиции работал, с такой логикой сколько раз сталкивался…
— Я была весь день на пляже! Я только в аптеку за лекарством бегала! Идем туда, провизоршу спросим, она меня должна была запомнить!
— Алиби, значит, себе делала… Ты могла и в дом к нам сбегать, ящерку быстро придушить, а потом и в аптеку заглянуть! — неистовствовал отставной милиционер.
— Не могла она живое существо убить! — решительно заступался за меня Макс.
— Почему не могла? Очень даже могла! Все знают, какая ты злая! — тихо произнесла вдруг Варенька, повернувшись ко мне. — Ты — злая!
— Беззащитное животное убила… — голосила бабка Вари. — Оно, может, одно такое редкое на весь город. Ты еще поди достань эту ящерицу!
— А все тихоней прикидывалась… — наступал Варин дед. — В тихом омуте черти водятся! Все просчитала! Знала, что Варька рассеянная, заметила небось, что та дверь забыла закрыть, и к нам прямиком!
Я пыталась доказать с помощью логики, что не могла этого сделать. Но — бесполезно… Бабка Вари исчезла на минуту, потом вернулась уже со скалкой в руках.
Ты схватил меня за руку и вытащил из этого дома.
— Ритка, ты это сделала? — спросил Ты, когда мы выскочили на улицу и через ливень побежали куда глаза глядят.
— Нет! Это не я!
— А кто?
— О, точно, скорее всего! — обрадовалась я. — Соседи наверняка завидуют Новосельцевым!
Это была великолепная версия, очень жизненная, кстати. Успешным Новосельцевым завидовали многие. Кто-то из соседей увидел приоткрытую входную дверь, зашел. Никого нет. В террариуме экзотическая ящерица, ставшая притчей во языцех. И мой поясок на полу (повторю — ей-богу, не помню, когда и как его умудрилась потерять!). Вот и отомстили буржуям Новосельцевым, придушив ни в чем не повинную Лили.
…Но, так или иначе, вину за убийство Лили взвалили все равно на меня. Была долгая канитель с выяснением отношений между родными Вари и моими родными, между моими родными и мной… Весь город скоро узнал об этом происшествии. В школе, пока шли выпускные, одноклассники осуждали меня за жестокость, учителя песочили: «Ах, Булгакова, погубила животинку бессловесную…»
Но, главное, никто, включая мою мать, не сомневался в том, что я могла убить живое существо. Все вокруг были потрясены, но… не удивлены… Словно ожидали от меня чего-то подобного.
Даже Ты мне не поверил. Это меня обидело. И страшно взбесило. И я напала на Тебя с обвинениями. И с оскорблениями. О, я умела обидеть…
Но Ты не стал обижаться, не стал спорить со мной. Ты просто заявил, что я не могу стать Твоей женой: «Мне, в общем, все равно, кто убил Лили. Может, ты, Рита, а может, и не ты. Я все-таки думаю, что ты. Но не важно. Главное в другом. Ты — непредсказуемая и несдержанная. Ты себя не контролируешь, у тебя что в голове, то и на языке… Я собираюсь делать карьеру, и мне нужна соратница. Ты — не соратница. Ты все испортишь! Я люблю тебя, но…»
Но. Но!
Наверное, лишь единицы Твоих сверстников думали о подобных вещах. Но не Ты, будущий мистер Президент. Соратница… Идиотское слово. Твое честолюбие оказалось сильнее Твоей любви ко мне.
Ты выбрал Вареньку. Во-первых, уж кто владел собой, так это она. И безупречная репутация еще! Умница, отличница. Во-вторых, ее родители.
Моя мама тоже была не последним человеком в городе. Главбух на большом заводе! Но родители Вареньки, пропадавшие в дипломатических командировках, вращались уже совсем на других орбитах. Они помогли Тебе поступить вместе с Варенькой в заветный вуз. На этот раз Варенька сдала все экзамены с отличием, и Ты тоже не подкачал. Идеальная пара.
Скоро Ты уехал из родного города в Москву. Я же осталась одна, с клеймом живодерки и злюки. Ну это ладно, мне плевать, что обо мне думают люди, как они ко мне относятся… Ты! Ты. Как мне без Тебя жить?
Но я живу. И даже извлекла выгоду из той глупой, неприятной, странной истории, жертвой которой стала ящерица Лили. Я начала писать детективные истории. Истории, в которых всегда присутствовала любовь.
И поэтому мои романы непременно заканчивались хеппи-эндом. Злодей найден, а любовь торжествует…