Змеелов
Шрифт:
Характеристики этого красавца я знал наизусть. И готов был их цитировать в любое время дня и ночи. С выражением. Нараспев.
Но сейчас ТТХ двадцатишестиметрового «кинжала» не имели значения. Потому что он был красив. Чертовски красив. Хищный, стройный. Изумительно функциональный и идеально рациональный. Оружие, рукоять которого жаждет обнять ладонь. Оружие, которым хочется обладать единолично.
Девушки… да к гхаргу их всех! Потом! Сначала – истребители!
Наставница, старший контролер ИМСЛУКОНа Ария Ио, внимательно следившая за моей реакцией, облегченно хохотнула и одобрительно
– Нормально! Ты таки трахнешь эту птичку! Или она тебя! Но удовольствие кто-то из вас точно получит – клянусь своей косой!
Это да. Коса у Арии – шикарная! До середины бедра. Русая. И толстая, как канат. Несмотря на габариты, многочисленные килограммы моего инструктора были «упакованы» идеально (как и у всех имперок, впрочем) – идеальный абрис крутого бедра, высокая грудь, скульптурное лицо Афины Паллады. Да и по смыслу – древнегреческая богиня, персонификация упорядоченной войны.
Казалось бы, впечатление чуть-чуть портит некоторая непропорциональность талии (подозреваю, что это из-за чрезмерно развитых мышц брюшного пресса), но на фоне тотальной телесной идеальности имперских женщин эта непропорциональность, напротив, только добавляла Арии… изюминку, что ли.
А помножить все это на выправку потомственного офицера в каком-то там поколении… м-м-м…
А еще в ее профиле было записано, что ей восемьдесят три, у нее семь замечательных детей, идеальный муж, веселая «сестра», и она счастлива. За инструктора по пилотированию оставалось только порадоваться. А за ее мужа («начальника», как выясняется, гарема) даже гордость испытать надо: сделать счастливой такую богиню-воительницу – это круто и как раз и тянет на военный подвиг Геракла!
Прорывов на первом практическом занятии никто не ждал. Их и не было. Во всяком случае – никто их не зафиксировал.
Шесть предыдущих дней интенсивных занятий не прошли даром. Я знал, куда ложиться, как подключаться к управлению и даже, теоретически, знал, как взлететь и как приземлиться.
Поэтому я дождался, когда Ария плюхнется в ложемент пилота-инструктора (истребитель ощутимо просел на своих «лапах»), увидел хинты приглашения над передним ложементом пилота и лег, аккуратно пристроив затылок на вогнутую пластину нейросканера и убедившись, что ладони легли точно на сенсорные панели аварийного пульта. Только после этого отдал команду, и силовые ленты мгновенно захлестнули тело, намертво принайтовив его к креслу.
Послышался голос Арии:
– Подключение пойдет дольше, потому что первый раз. И это все-таки настоящий истребитель, а не симуляторная стрелялка. Так что не ссы!
– Есть не ссать!
– Разрешаю подключиться к управлению, пилот-стажер!
– Есть подключиться, мастер-пилот!
«Борт номер… Запрос на подключение нейрошунта. Разрешить? Да / Нет».
«Да».
Абсолютная тишина в полной темноте с белой надписью «Первичная настройка. Создание профиля. Не волнуйтесь – это займет
Картинка в глазах появилась, будто в темной комнате включили яркий свет. Вначале я увидел «внутренности» кокпита, переданные с нашлемных камер моего лётного скафандра.
– Переходи на профиль пилота, пилот-стажер. – Голос Арии.
– Принял.
Мигнуло. Теперь я видел безлюдное помещение ангара и его раскрывшуюся огромными лепестками крышу. Ощущения от тела не исчезли, но ушли куда-то на периферию. Как в состоянии полусна. Я мог думать, что двигаю головой, нажимаю на органы управления, но мое тело в ложементе-спарке неподвижно лежало в кресле рядом с таким же неподвижным телом инструктора.
– Взлет! – скомандовала-странслировала Ария.
И я взлетел…
– Черенок, – весело фыркнула Ария. – Ты только что снес крышу ангара, черенок! Молоток! Мало кто с этого начинает!
«Черенок» – это, я так понимаю, «почетное звание» курсантов летных училищ?
– Корона оплатит. – Выдохнул я.
Сердце колотилось как бешеное, дыхание было быстрым, казалось, еще чуть-чуть, и я начну задыхаться…
– Не напрягайся так, черенок. Расслабься. Представь себе, что ты в симуляторе – там же первое упражнение «Старт из ангара».
«Расслабься». Легко сказать, мадам!
Я помню такое же напряжение каждый раз, когда на Земле при получении прав выезжал с инструктором «в город». Такие же зажатые плечи, втянутая в плечи голова, напряженные руки, сгорбившаяся спина… И сейчас делу никак не помогало то, что все эти «зажатости» были в «виртуальном поле», а физическое тело нервно похрапывало расслабленной гортанью в ложементе, будто «просматривало» кошмар.
– А теперь – приземляйся.
Ожидаемо. Упражнение «взлет-посадка». Будем отрабатывать до посинения. Терпи, Кей!
Взлет-посадку мы повторили – выдохните! – сто тридцать шесть раз! Не выходя из истребителя. Без перерывов на отдых. Отдыхом был подъем на километровую высоту с десятисекундным зависанием в одной точке.
А на мою просьбу сходить отлить, Ария удивилась и посоветовала использовать возможности моего скафандра.
Не то, что из кокпита, а из ложемента я самостоятельно после «взлетов-посадок» выбраться не смог – меня извлекли энергетические манипуляторы внутренней транспортной системы корабля. Когда отключился от управления, почувствовал, как в теле ломит, постреливает, бурлит и булькает. Голова трещала, перед глазами вращалась какая-то незнакомая звездная система с большим количеством веселеньких планет. А потом и вырвало завтраком прямо на пол ангара.
– О! С землей поздоровался, черенок? – раздался из динамиков насмешливый голос Арии. – Поздравляю!
– Сшпасхибо, махстех-пихот!
Рядом с истребителем уже ждала Лимария. Возле нее парила в воздухе трехметровая капсула реанимационного модуля, в который меня манипуляторы, встряхнув, очищая, видимо, от результатов слабости желудка, и уложили.
– Выбирай! – Доктор хищно хрустнула пальчиками и перечислила варианты моих ответов. – Ты спишь. Ты ешь. Или я тебя «заряжаю» на дальнейшие подвиги.