ЗМЕЕНЫШ

Новак Илья

–  Девушек-испытуемых, находящихся внутри сканера, попросили оценить привлекательность женских лиц по шкале от одного до восьми баллов. Как только испытуемая выставляла опенку, ей предъявляли мнение «среднестатистической европейской женщины» о том же самом лице, которое могло совпадать или отличаться от только что сделанной оценки. Оценив двести фотографий, испытуемые удалялись на перерыв. И после этого их неожиданно просили оценить привлекательность лиц повторно. Так вот: почти все испытуемые изменили свое мнение в направлении сближения с мнением большинства - этой

самой «среднеевропейской» оценкой. Понимаете? Эксперимент доказывает, что человеческий мозг считает отличие от большинства ошибкой. Конформизм, то есть пассивное принятие господствующего мнения, незаметное для нас самих приспособленчество, заложены в нас природой.
– Иван Васильевич благодушно поглядел на молодежь.

–  Да разве можно, Иван Васильич, сложный социальный механизм приборами, сканерами измерять?
– возразил Пятка.

–  Как видишь, можно. Причем этот мозговой механизм является автоматическим.

–  Так это только бабы такие покладистые, - встрял Красавчик.
– А мы, мужики, запросто можем поперек общественного мнения!

Иван Васильевич улыбнулся задору молодого сталкера.

–  Вынужден вас огорчить, это относится ко всем без исключения. Другое дело, что если вы воспитываете в себе нонконформизм, протест, независимое мнение, то тренируете свои нейронные связи на новые реакции…

Неподалеку раздался треск ветвей, сталкеры схватились за оружие - у всех оно лежало под рукой, Красавчик так и вообще не снял с плеча «узи». Только Пятка замер с иголкой в руке и прислушивался, не притрагиваясь к лежащему на коленях «калашу».

Красавчик привстал, всматриваясь.

–  Кто там?
– Иван Васильевич повернул винтовку в сторону шума.

Из леса снова донесся треск ветвей, затем ругань - и на поляну из кустов вывалились двое, огляделись и пошли к костру.

Красавчик, опустив оружие, поднялся навстречу гостям, а Иван Васильевич держат парочку под прицелом, ожидая, когда они войдут в освещенную зону.

–  Ах это вы, - произнес он наконец, убирая оружие.
– Какими судьбами?

–  А, привет!
– Пятка вернулся к прерванному занятию. Красавчик, церемонно пожав вновь прибывшим руки, представился.

–  Можно погреться?
– жадно глядя на стоящий возле костра котелок с густым супом, спросил Кирза. Красавчик широким жестом пригласил напарников к огню.

–  Конечно, угощайтесь.

Иван Васильевич вытащил из кармана очки, протер платком и, не надевая их, изучил сквозь линзы гостей. Стопка протянул дрожащие руки к огню.

–  Слыхали новость?
– хрипло спросил он.
– Вы ж давно в ходке… Короче, Слон объявил охоту на Змееныша. Сто тыщ обещал!
– Глаза его алчно поблескивали в свете костра.

Красавчик щедро плеснул супа в две миски, протянул гостям. Кирза, схватив свою, начал жадно хлебать, Стопка же сразу отставил миску, вытащил из-за пазухи фляжку и открутил пробку. Иван Васильевич поморщился, ощутив запах дешевого коньяка.

–  Погодь, как это?
– Пятка оторвался от штопки.
– Кто спятил, ты или Слон? Что значит - охоту объявил? Кто ему такое право дал? Змееныш, он

же… да он - талисман Зоны!

Красавчик, задумчиво пропустив прядь волос между пальцами, сел на пенек неподалеку.

–  Змееныш - это ведь странный пацан, который от мутантов спасает?
– уточнил он.
– Что-то я слыхал такое…

–  Ты совсем от жизни отстал!
– повернулся к нему взволнованный Пятка.
– Слыхал он! Да я сам его видел, он у бармена пять крутых артефактов на две коробки патронов и упаковку консервов выменял. Прикинь, да?

–  Продешевил, - усмехнулся Красавчик.
– А шум-то из-за чего?

–  Сто тыщ на дороге не валяются, - прохрипел Стопка, нахлебавшись из фляги.
– А парень - мутанто-во семя, таких в колыбели давить надо…

Иван Васильевич кашлянул, убрал очки, убрал платок, поднял винтовку и выразительным жестом положил на колени.

–  Так вы, граждане сталкеры, как я понимаю, на охоту собрались?
– каким-то слишком спокойным, гладким голосом осведомился он, в упор глядя на Кирзу.

–  Ну ясно, док… - начал Стопка.

Кирза понял быстрее. Пихнув напарника в бок, он быстро вытер губы рукавом и сказал:

–  Нет, ты чё, мы и не думали даже. Как можно! Змееныш - талисман Зоны, сами говорите. А нам пора, спасибо за хлеб, за соль.
– Долговязый сталкер поднялся, хрустнув суставами.

–  Вы ж не доели!
– Красавчик заглянул в отставленную Кирзой миску. Пятка сдвинул куртку, показывая лежащий на коленях «калаш».

–  Та мы и не голодны особо, спасибочки, было вкусно.
– Кирза подобрал с земли рюкзак.
– Пора нам, у нас там стрелка забита с этим… да с Цыганом, ага, у ручья, ну, вы знаете… Цыган ждать не любит, так что приятненько вам отдохнуть, всем пока!

–  Да мы ж не согрелись даже… - уперся Стопка, но Кирза, схватив напарника за рукав, утащил его в темноту.

Иван Васильевич с сожалением посмотрел ему вслед.

–  До чего люди бывают гнилые, - заметил он.
– Ведь купились на эти деньги, а Змееныш их от слепой собаки спас, сами рассказывали. Но послушайте, какую новость он сообщил9 Неужели Слон действительно взял себе право решать, кого здесь казнить, кого миловать? О {етрога, о тогез! Куда Зона катится?
– печально заключил он.

Пятка почесал пятерней в затылке:

–  Нельзя ли как-то предупредить Змееныша? Бывший доктор развел руками.

–  Я и сам подумал - да где его найдешь? У него нет ни места жительства, ни постоянных маршрутов…

–  В общем, дело дрянь, - заключил Красавчик, выливая суп из мисок обратно в котелок. После этого сталкеры надолго замолчали - маленькая компания, сидящая вокруг небольшого костерка посреди огромной ночной Зоны.

Цыган, сидя в палатке на раскладном стульчике, крутил ручку настройки радиостанции, выискивал нужную волну и бормотал под нос цыганские ругательства. Эфир наполняли треск и незнакомые голоса. Палатка стояла на краю болота, Цыган жил здесь уже третий день, и ему было скучно. Контейнер на шесть ячеек полон, пора сворачиваться. Консервы заканчиваются, болото обыскано почти все…