Змеиная Башня. Учебник лекаря

Беспалов Павел

Мельком оглянувшись, я понял, что горизонт был чист, а здание больницы резко выделялось на фоне люминесцентного леса, где сверкающие лысые ветви шевелились, точно когтистые пальцы.

Не имея иного выбора, я просто побежал прочь.

Кто-то спросит: парень, какие у тебя цели? Пока не знаю, всё слишком непонятно.

Прошло несколько часов, возможно больше трёх. Это совершенно точно другой мир. По земле ползали причудливые рогатые жуки, оставляя туманный шлейф. Пепельное небо разрезали

массивные птицы с вычурным оперением.

Сам насыщенный воздух этих мест, наполнял меня жизнью, однако недостаточно сильно, чтобы избавить от онкологии.

Но почему выжил только я? Почему был перемещён сюда?

Ещё несколько часов блужданий не принесли ничего. Ни намёка на людей.

Мои шаги постепенно замедлялись, как и биение сердца.

Сейчас я чувствую себя жертвой на алтаре злого бога. Семнадцатилетний мальчишка с двумя сердцами идеально для этого подходит, не так ли? Я родился под счастливой звездой, которая подарила мне лишний орган.

С детства меня часто преследовали паранормальные явления, хотя родители уверяли, что у меня просто слишком живая фантазия. Врачи тоже предрекали мне долгую, очень счастливую жизнь. Но, как часто бывает на страницах мрачных сказок, это оказалось ложью.

Глядя на предрассветное небо, я выбился из сил рухнул на свежий сруб. Краем глаза заметил вокруг кое-какие инструменты — возможно, это признак хоть какой-то цивилизации.

На горизонте солнце медленно поднималось, позволяя мне увидеть очертания деревни, за которой возвышались острые горные вершины, покрытые серебристым снегом. Увидел каменную тропинку.

Я испытал облегчение. Это казалось раем — столь близким и недосягаемым одновременно.

— Поднимайся! — я отвесил себе пощёчину, чтобы прийти в себя. Зрение мигом сфокусировалось. Заряд адреналина подзарядил внутреннюю батарейку.

Интересно, какие здесь люди? Или нелюди. Ну сейчас это узнаю.

Заплетающимися шагами добрался до деревни.

Сразу приметил старенький одноэтажный домик. Окна были наглухо забиты ставнями, света не было.

— Есть тут кто? — прохрипел я.

Облокотился на дверную раму и принялся стучать кулаком. За дверью послышалось шарканье… шорох, лязг железа, значит, хозяева дома.

Дверь со скрипом открылась внутрь. Я едва не завалился вместе с ней… Отойдя от шока, увидел древнюю старушку с покрытой платком головой. Взгляд невольно скользнул к её жилистым, крепким рукам, в которых она сжимала ржавые вилы.

Сразу понял недоброе. Хотел закричать: «Остановись!». Или хотя бы отшатнуться… Но она уже отвела вилы назад и со всей силы вонзила их мне в живот. Моментально почувствовал жжение в брюхе.

Она толкнула меня, и я безвольно рухнул на каменную дорогу.

— Ох, блин… Так ты

не из этих… Что же это я, старая, натворила! — она пристально вгляделась в меня, и на её лице проступил шок.

Старушка закричала как плакальщица. Слова были непонятны… потому что они говорили на каком-то неизвестном шипящем языке.

Видел её раскаяние, как она льёт на меня горькие слёзы. И даже не знаю, можно ли её винить в моём убийстве. С каждый прерывистым вздохом мне становилось хуже. Продолжал наблюдать, как она бегает от дома к дому и колотит палкой в двери да ставни.

Недовольные жильцы выходили, ворчали, а я ускользал туда, куда должен был уйти ещё утром. В голове была каша, мысли не могли зацепиться ни за одну.

— Дура слепая! — раздался грубый голос. — Своей паранойей чуть не сгубила юношу!

Меня окутал яркий бирюзовый свет, и теплотой разлилось по нутру.

— Он тут околесицу нёс, выглядел как прокажённый, лицо — не разглядеть, лысый череп, одежда вся в грязи… Люди так не выглядят, — оправдывалась старушка.

— Хоть раз видела Порождение греха? — строго спросил незнакомец.

— Ни разу… но мать говорила…

— Да плевать на твою мать! Бери полотенца и одеяла, тащи ко мне в дом, — он повернулся к остальным. — Чего зеваете? Ноги в руки и несите его на стол. Аккуратнее, волосинка отделяет его от загробной жизни.

Даже в таком состоянии я понял, что этот человек — авторитет. Возможно, староста.

Кто-то поднял меня. Боль вспыхнула, и я застонал.

— Это вам не мешок с картошкой, аккуратнее!

Ничего не понимаю… Но как больно, когда тебя пронзают вилами.

* * *

Я очнулся на холодном, твёрдом столе, прикрытый тряпками. Атмосфера за окном намекала, что провалялся без сознания около суток.

Рядом сидел хмурый старик с чашкой травяного отвара, поглаживая седую бороду. Его янтарные, проницательные глаза изучали меня.

Кажется, больше не умираю от боли.

— Мальчик, кем будешь? Ты маг? Что за зараза у тебя в голове? — строго спросил он, нахмурив густые брови.

Я посмотрел на окровавленный столик с ножами да жуткой пилой.

Открывать Земную речь расхотелось.

— Почему от тебя пахнет красным светом? Ты был в гнезде или около? — переспросил он на непонятном, теряя терпение.

Старик видел во мне разум, но отсутствие ответа злило его. Я заметил, как свет будто вытягивается из комнаты.

— Говори!! — взревел он, и я упал со стола. — Говори, заклинаю тебя! Где они?! — В его глазах вспыхнуло янтарное пламя, единственное, что я видел в темноте.

Пульс подскочил, я задыхался от запаха ладана.

— М-м-м, — промычал, указывая на север.