Змеиная невеста
Шрифт:
– ИматАани?
– он застыл на секунду, вглядываясь в нее, потом продолжил: - Ты что-то хотела?
Провалиться сквозь землю. Прямо сейчас.
Наверное, надо было держаться уверенно, раз уж пришла, только никак не получалось поднять на него глаза.
– Я...
– Лера прокашлялась.
– Хотела поговорить. Извини, что снова отвлекаю от дел.
Он молча отодвинулся в сторону и придержал для нее дверь.
Наконец они остались в кабинете вдвоем. А у нее ступор, горло свело, и ни слова из себя не вытолкнуть.
–
Вопрос заставил ее вздрогнуть. И как-то само собой сорвалось:
– Я больше не хочу быть куском мяса.
Далгет потемнел лицом и нахмурился еще больше. Подошел к ней, взял ее руки в свои.
– Объяснись, ИматАани, тебя кто-то обидел?
– низко прозвучал его голос, наливаясь гневом.
– Я заставлю его сожрать свой хвост
– Нет, - Лера затрясла головой.
– Тогда что?
Большой, грозный мужчина смотрел на нее пристально, а ей под его взглядом было ужасно трудно это выговорить. Она начала сбиваясь.
– Я... Ну, помнишь, ты сказал... Про то, что обряд не завершен и потому на меня могут претендовать все эти... гости. А я не хочу! Не хочу, чтобы так было, понимаешь? Мне это не нравится! И я подумала, что...
А он прижал одну из ее ладоней к груди и шумно выдохнул, в угольно-черных глазах сверкнул огонь.
– Посмотри на меня.
Она заставила себя поднять глаза.
– Я отпускал тебя, ИматАани?
Лера кивнула.
– Больше не отпущу.
***
Ну вот и все... Слова сказаны. Назад пути нет.
В первый момент Лера задохнулась, не в силах разорвать зрительный контакт, потом уткнулась взглядом ему в грудь, стала перебирать пальцами его рубашку. Еще мелькнула мысль - нонсенс какой, он же Наг, какие рубашки-галстуки?
Что угодно, лишь бы не залипать на том, как его сердце стучит, не думать о том, что произойдет теперь уже неизбежно.
– Ты хочешь завершить обряд, Валерия? Повтори, чтобы я понял.
Низкий голос у самого уха, дрожь побежала по шее, по плечам.
– Да, - сглотнула Лера.
Уставилась она на свои руки и, краснея, выдавила:
– Просто... Я хотела сказать, что никогда не была с мужчиной. Мне страшно.
Секунду висело напоенное звенящим напряжением молчание.
Потом мужчина шумно выдохнул, прижимая ее ладони к себе, и проговорил:
– Мы повторим обряд от начала и до конца, ИматАани. Не будет ничего такого, чего бы ты не захотела сама.
Тени на его склоненном лице, его жаркое дыхание, голос...
– Ты веришь мне?
Гладкая прядь черных волос скользнула по ее пальцам. А Леру вдруг накрыло томлением. Странная смесь возбуждения и страха перед неизвестностью.
– Верю, - выдохнула она.
***
Только что перед ней стоял человек - и вот он уже Наг, огромный, пугающий, прекрасный... Жених. А кто она?
– ИматАани, пойдем, - позвал он и поднял ее на руки.
Огромный Наг нес ее, совсем как вчера. Скользил куда-то, бережно прижимая
Кажется, они опять были в той старой части дворца, потому что Лера узнавала и синий мозаичный пол, и древнюю кладку, на которой кое-где еще не совсем стерлись орнаменты. Но он двигался дальше вглубь старого дворца, напитанного какой-то другой, первозданной магией.
Там были старинные полустертые фрески и залы, похожие на жилые. И чем дальше они продвигались, тем больше ей казалось - что-то большое, скрытое в глубине души, рвется из нее на поверхность. Опасное чувство...
Она не узнавала себя.
Вернее, Лера вдруг поняла, что узнает себя на древних полустертых фресках.
Она невольно зажмурилась. Наваждение.
Там... были изображены женщины, маленькие, хрупкие и прекрасные. И Наги. И их любовь. Нечто подобное Лера видела на древних свитках, что принес Захри. Тогда она поверить не могла, считала сказкой.
Но вот они пришли.
Большой круглый зал, похожий на перевернутую чашу. Зенитный проем вверху, из него конусом лился свет, освещая центральную часть. Совсем как в зале для беседы. Только здесь в центре был естественный круглый бассейн, вглубь которого уходила мощенная плитами из синего камня дорожка.
Но главным было даже не это.
Все стены зала были увиты вьющимися растениями. Они оплетали его с боков и свисали гирляндами с потолка. Крупные желтые цветы на них. И запах, тот самый, острый и пряный, его невозможно было не узнать. В теплом и влажном воздухе он пьянил не хуже крепкого вина.
– Что это?
– спросила Лера.
Наг заглянул ей в глаза и ответил:
– Ашхи. А в озере священная вода.
Он опустил ее на пол, сорвал один из крупных желтых цветков и протянул ей.
– Это особое место. Ашхи растет много где, но цветет только здесь.
А у нее мгновенный всплеск памяти. Тогда, в зале торжеств, на той свадьбе. Ей ведь виделось именно это место. Хотелось сказать: «Так странно...»
Но у нее уже кружилась голова.
– Я искупаю тебя.
Голос звучит низко, подрагивает, сознание держится за него, как за нить.
Его руки на ее теле, начинают снимать одежду. Глаза закрыты, немного страшно и трепетно оказаться полностью раздетой у него на руках. Он же огромный Наг. И у него такая гладкая упругая кожа на груди, так томительно приятно ее гладить, касаться.
И теплая вода. Оттого что глаза закрыты, кажется, что она парит, взлетает в его руках. Не хочется прерывать.
– Теперь кровь, Лера. Открой глаза.
Открывать не хочется, если откроет, снова станет страшно...
У самой стены был гладкий отполированный выступ, он усадил ее туда и замер, протягивая поблескивающий зеленоватым золотом короткий меч.