Змеиное гнездо. Безумный маг
Шрифт:
– И до девяноста пяти не дотянул. У вас дубль. Видимо, пожелание не было учтено. – Феликс кашлянул.
– Магистр Андреас тоже любил праздники. И никогда не оставлял меня без подарка, особенно когда я была маленькой. – Снова стук брошенных костей.
– Извините, не хотел вас огорчать. Мне не следовало говорить о своих подозрениях. Без доказательств это все пустой звук. У вас три-четыре.
Феликс извиняется да еще таким миролюбивым тоном? За несколько дней девушка настолько очаровала циничного и сварливого толстяка? Заинтригованный Зигфрид подошел ближе.
– Если Дитер виноват
– Вы меня почти загнали в угол. Так. И что вы собираетесь предпринять?
Снова стук брошенных костей и вздох.
– Мой дубль. – Голос Ильзы. – Я возвращаюсь в Башню, если, конечно, Зигфрид меня отпустит. Я хочу домой. Я устала бегать, и, честно говоря, уже не понимаю, зачем я это делаю.
– Шесть-пять. Вы просто были расстроены, когда покидали Башню. Но со временем все проходит.
– Из относительных понятий время – самое относительное. Однако если его перестать измерять, оно становится абсолютным. Не поверите, так любил рассуждать Дитер. У вас дубль.
– Судьба сегодня не только к вам благосклонна, – ехидно заметил Феликс. – А вы не думали над тем, чтобы попытать счастья при дворе? Ведь по рождению ваш дом там.
– Я не верю ни в судьбу, ни в предназначение. Знаете… – звук костей, – я хочу прожить жизнь, как мне нравится, и заниматься тем, чем я хочу, а не тем, чем от меня ждут. Это мой выбор, и я не вижу причины, по которой мне следует отказываться от него.
Феликс что-то ответил, но Зигфрид уже не слышал его. Он тихо отошел от теплой полоски света и прислонился к какому-то ящику. Его молодая кузина была мудра не по годам, и явно с характером, и она точно знала, чего хочет. Даже немного жаль, что воскресший братец свел на нет ее возможность стать королевой. Зигфрид поневоле задумался о своих желаниях. Рожденный в герцогской семье с большим политическим и финансовым весом вторым сыном он с юности готов был принять то, что приготовил ему отец. А именно – брак с кронпринцессой и трон в определенном будущем. Почему же Зигфрид никогда не сомневался в планах отца, как его брат Конрад? Только ли потому, что был таким уж «самым послушным сыном», как любил язвительно называть его брат?
Зигфрид на мгновение с силой зажмурился и помотал головой. Он любил распоряжаться людьми, деньгами, распутывать хитросплетения близких и дальних интриг, предугадывать ходы и мысли противника. Попросту говоря, ему действительно нравилась власть и то бремя, которое она возлагает на человека. Отец не ошибся в своем младшем сыне. Но Зигфрида больше впечатлило не это, а другое неожиданное открытие. Он, выросший в тени старшего брата, всегда считавший себя не сильно достойным похвал отца, мучавшийся от неразделенной любви к женщине, предпочитающей его старшего брата, оказался невероятным счастливчиком и любимцем судьбы. Он хотел быть тем, кем был по рождению, и любил заниматься тем, чем занимался всю жизнь. Его никогда не толкали в спину, вынуждая играть чужую роль и быть другим человеком. А со слов кузины Ильзы выходило, что такое встречается редко. И, возможно, именно чувство неуверенности в себе, ощущение себя не на своем месте
Зигфрид выпрямился, провел руками по лицу, стирая следы эмоций, и без колебаний направился в каюту Вильгельмины.
Принцесса сидела на узкой кровати, выпрямив спину и сцепив лежащие на коленях руки, как будто ждала посетителя. Волосы в беспорядке рассыпались по плечам, лицо бледное, губы почти бескровные, но упрямо сжатые.
– Добрый вечер, ваше высочество. – Зигфрид закрыл дверь и остановился.
– Герцог Зигфрид, добрый вечер. – Вильгельмина вскинула голову и пристально на него посмотрела. – Хорошо, что вы вернулись, нам надо поговорить. У меня есть к вам серьезное предложение, и мне бы очень хотелось, чтобы вы обдумали его и приняли решение, как можно скорее. Я хочу выйти за вас замуж.
Так дерзко инициативу у Зигфрида не перехватывал никто. Сохранить на лице невозмутимое выражение помог полумрак, царивший в каюте. Принцесса зажгла всего три свечи. Сколько же времени она просидела неподвижно, почти в темноте?
Зигфрид всю дорогу от столицы думал над предложением, которое собирался сделать принцессе. Он просчитал в уме тысячи аргументов и вариантов ведения разговора с тем, чтобы убедить Вильгельмину выйти за него замуж. При самом плохом раскладе он был готов шантажировать ее смертью от руки неизвестных заговорщиков. Но временно опальная наследница престола преподнесла ему сюрприз.
– Я не стану отнимать у вас время, – сказал Зигфрид, кидая шляпу на стул и подходя к тревожно следящей за ним Вильгельмине. – Ваше предложение разумно. Я согласен.
Он чуть наклонился, и принцесса, с небольшим запозданием, протянула руку для поцелуя. От ее кожи пахло морем и мылом, а пальцы были в пятнах от чернил.
Зигфрид присел рядом с ней, не выпуская ладони.
– Вы писали?
– Письмо маме. – Она с вызовом посмотрела ему прямо в глаза, и Зигфрид вздрогнул. Ему показалось, что он смотрит в глаза Кьяры, два озера цвета раухтопаза с золотистыми искорками внутри.
– Вы удивлены, герцог? – грустно улыбнулась принцесса. – Ветер унес мое письмо в море.
– Я понимаю, – с трудом отводя глаза, произнес Зигфрид, нещадно ругая себя за излишнюю эмоциональность, настигшую его так внезапно. Хотя удивляться здесь было нечему – последние события кого угодно бы выбили из колеи. Он заметил, что все еще сжимает в руке ее ладонь и отпустил ее.
– Что вы намерены делать дальше, герцог?
– Пересесть на другой корабль вместе с вами, кузина. Впрочем, теперь мне стоит называть вас по-другому.
– Да, наверное. – Вильгельмина заметно смутилась. – Я думаю… думаю, мы можем обращаться друг к другу по имени. В конце концов, я нахожусь в месте, не самом подходящем для церемоний.
– Это ненадолго, – заверил ее Зигфрид. – Можете мне поверить, вы вернетесь во дворец и займете свой трон.
– Я на это очень рассчитываю. – Вильгельмина снова подняла на него глаза, и Зигфрид не смог отвести взгляд. – Когда мы отправляемся?
– Прямо сейчас. Вы собирайтесь, а я поговорю с Феликсом.