Змеиный факультет
Шрифт:
– Нет, профессор, - испуганным полушёпотом соообщил Малькольм.
– Не выходил. Мне кажется, у него истерика...
Мда. По части истерик мистер Малфой профессионал. С детства.
...Никаких звуков из-за двери слышно не было. Снейп громко постучал по двери костяшками пальцев. Потом ещё раз.
– Мистер Малфой!
– громко позвал он.
– Или вы сами мне откроете, или я войду с помощью Bombardo.
Что-то за дверью определённо зашевелилось... зашуршало, зашелестело... Прошлёпало босыми ногами к двери и открыло дверь.
– М-мм?..
Опухшие глаза за
– Драко, я могу войти?
– Да, профессор, - машинально пробормотал Малфой, пропуская Снейпа в комнату.
Спальня выглядела так, будто по ней прошёлся смерч. Впрочем, поток неконтролируемой магической энергии был ничем не лучше. Пол устилали обломки стульев, разорванные книги и портьеры, разбросанные безделушки. Портрет Абраксаса Малфоя покосился так, что висел едва ли не вверх ногами. Неудивительно, что холст был пуст - обитатель портрета поспешил оставить непредсказуемого потомка в одиночестве.
– Я подожду, пока вы умоетесь, Драко, а потом мы сможем поговорить, - сообщил Снейп, осторожно покачав рукой спинку массивного кожаного кресла в углу комнаты.
Кресло, кажется, уцелело. Во всяком случае, не шаталось. Директор опустился в него и неторопливо вынул палочку.
Драко пару мгновений молча смотрел на него. Потом развернулся и скрылся за дверью ванной.
Пока мальчишка приводит себя в порядок, у профессора как раз хватит времени ликвидировать разгром в спальне. Снейп хмыкнул: всю жизнь мечтал работать домовиком у Малфоя...
* * *
Заседание Визенгамота было открытым. И, хотя обвинение было предъявлено только Малфою, половина факультета пожелала присутствовать на слушании. Препятствовать им в этом никто не стал. Всё равно никаких занятий в Хогвартсе у них не было, и даже самые занудные зубрилы уже смотреть не могли на учебники.
В зале суда обнаружилось, что судьба младшего Малфоя также интересует весь Орден Феникса и Армию Дамблдора. Что уж говорить о репортёрах...
Драко был неестественно бледен, но хоть руки не дрожали - Снейп заставил его перед заседанием выпить полный стакан успокоительного настоя. Никакой магии: мята, душица, валериана, пустырник, зверобой. Опять же, усмехнулся про себя профессор, будет лучше, если мальчишка во время суда немного отвлечётся от переживаний на требования своего мочевого пузыря.
Северус не ожидал от Кингсли никаких неожиданностей, и потому почти не прислушивался к разыгрываемому спектаклю. Когда подошла его очередь свидетельствовать, скупо ответил на заданные вопросы. Он ждал развязки.
Когда огласили приговор, в зале повисло молчание. Только репортёры бешено скрипели перьями и сверкали вспышками. Снейп, сам того не замечая, стискивал кулаки. Всё будет зависеть от реакции рыжих Уизли, потерявших одного из своего многочисленного семейства в последней битве. Если они не сочтут наказание слишком мягким, то и остальные не станут протестовать.
Ну же, гриффиндорцы, мысленно подбодрил он Поттера и компанию. Публичное наказание розгами чванливого выскочки Малфоя должно показаться
Гриффиндорцы словно услышали безмолвное воззвание Снейпа. Насмешливо переглядываясь, они медленно поднимались со своих мест, и наконец устроили Малфою издевательскую овацию.
Ну вот и прекрасно... Значит, возражений не будет.
Снейп перевёл взгляд на Драко.
Побелевшие губы сжаты в нитку, на щеках - яркие пятна нервного румянца. Отец же тебя учил, Драко: чистокровному магу полагается быть выше всех на голову и обдавать толпу ледяным презрением. А невербальное silencio - это на всякий случай. Мало ли, что угораздит ляпнуть неуравновешенного юнца в состоянии шока. А вокруг журналисты кишат.
С исполнением приговора решили не медлить - порка была назначена через два дня здесь же, в Министерстве. Можно было не сомневаться, что публики наберётся предостаточно. Все слизеринцы обязаны были присутствовать в принудительном порядке.
Шеклболту нужно красочное шоу в духе французской революции. Символическое ниспровержение аристократии. Театральные постановки - это нестрашно. Слизерин это переживёт.
* * *
Малфой не появлялся долго. В спальне давно уже царил первозданный порядок. Снейп уже подумал, не началась ли там у Драко истерика по второму кругу, как дверь распахнулась и мальчишка вышел из ванной, порозовевший и с мокрыми волосами.
– Извините, профессор. Я заставил вас ждать, - без малейшего раскаяния в голосе сообщил юнец.
Снейп молча кивнул.
– А это же была ваша идея, да, профессор?
– с весёлым отчаянием в голосе спросил Драко.
– Я уверен.
– Моя, - согласился Снейп.
– Вы предпочли бы Азкабан?
– Разумеется.
– Я так и подумал.
Помолчали. Драко сел на кровати, по-турецки поджав ноги.
– И полное восстановление в правах, да?
– Да. Через два дня после наказания вернут палочку. Вернётесь домой, к матери.
– Долго торговались?
Снейп усмехнулся:
– Вообще не пришлось. Поттер сам выбил из министра эти условия. У него что, невеста в Слизерине?
– Не представляю.
Напускной бравады Драко хватило ненадолго. Он ссутулился, передёрнул плечами.
– Профессор, я не смогу... Я лучше умру...
Вот только всхлипываний не хватало. Никакого самообладания. Совершенно непонятно, как этот слезливый балованный сопляк может быть сыном гордого сноба Люциуса.
– Мистер Малфой, возьмите себя в руки, - прошипел Северус.
– Умереть вы сможете и потом, если уж так хочется. Ваших познаний в зельеварении вполне достаточно, чтобы сварить себе цикуту. Министерству требуется показательная порка кого-нибудь из старших слизеринцев, чтобы всех остальных можно было благородно простить. В силу объективных причин, и они вам хорошо известны, ваш зад интересует их в первую очередь. Но если это будет невозможно, следующая на очереди - мисс Паркинсон. Вам это безразлично, Драко?