Змеиный король
Шрифт:
– Теперь ты меня сфоткай.
– Уверена? Твои фанаты могут подумать, что у тебя есть друзья.
– Очень смешно. Просто сделай это, а об остальном я сама позабочусь.
Проехав еще пару кварталов, они остановились у выкрашенного в белый цвет дома Бохэннонов, обшарпанного, со старой железной крышей. На переднем крыльце были сложены дрова. На гравийной подъездной дорожке потел отец Трэвиса: менял свечи зажигания в своем пикапе, на боку которого красовалось название семейного бизнеса: «Пиломатериалы Бохэннонов». Метнув на Дилла и Лидию угрюмый взгляд, он поднес сложенную рупором ладонь ко рту
– Трэвис, у тебя гости! – чем избавил Лидию от необходимости нажимать на гудок.
– Паппи Бохэннон, судя по всему, тоже сегодня не в настроении, – заметила Лидия.
– Послушать Трэвиса, так у Паппи Бохэннона настроение всегда одинаковое. Оно называется сволочным, и лечению это не поддается.
Через несколько секунд из дома, переваливаясь, вышел Трэвис, или, скорее, вылез. Как там говорят о медведях? Все его 198 сантиметров роста и 113 килограммов веса. Его растрепанные вьющиеся рыжие волосы и неравномерно отросшая подростковая бородка еще не высохли после душа. Он, как всегда, был в черных рабочих ботинках, черных джинсах фирмы Wrangler и мешковатой черной рубашке, застегнутой на все пуговицы. На шее у него красовалось безвкусное ожерелье с оловянным драконом, сжимающим в лапах фиолетовый кристалл, – памятный сувенир с какого-то фестиваля с тематикой эпохи Возрождения. Трэвис никогда его не снимал. А в руках он держал книгу в мягком переплете, с загнутыми уголками. Это был один из томов серии «Кровавые распри» – его неизменный аксессуар.
На полпути к машине Трэвис остановился, поднял палец вверх, а потом развернулся и, едва не запнувшись, побежал обратно к дому. Лидия, наклонившись вперед и положив обе руки на руль, посмотрела ему вслед.
– О, нет, дубинка, – пробормотала она. – Он забыл ее.
Дилл со стоном поднес руку к лицу.
– Ага, дубинка.
– Деревянная дубина, – произнесла Лидия высокопарным средневековым голосом.
– Волшебная дубина королей, лордов, магов и эльфов… или кого там еще.
Трэвис снова вышел из дома – с дубинкой, на которой были неуклюже вырезаны символы и лица. Отец как будто с упреком посмотрел на него и, покачав головой, вернулся к своей работе. Трэвис открыл дверцу автомобиля.
– Всем привет.
– Дубинка? Ты серьезно? – сказала Лидия.
– Я же всегда беру ее с собой в поездки. Да и вдруг она пригодится нам для защиты? Нэшвилл – место опасное.
– Точно, – произнесла Лидия, – но по нему не разгуливают бандиты с дубинками. У бандитов уже давно есть пистолеты. А пистолет победит дубинку в игре «пистолет – дубина – ножницы».
– Сильно сомневаюсь, что в Нэшвилле нам придется сражаться на дубинках, – добавил Дилл.
– Но она мне нравится, и мне спокойно, когда она со мной.
Закатив глаза, Лидия воткнула передачу.
– О господи. Ладно, парни, за дело. Это последний раз, когда мы едем вместе за шмотками к школе, и слава богу.
Услышав эти слова, Дилл понял, что страх, поселившийся у него внутри, в ближайшее время отступать не собирается, а может, вообще никогда. Последнее унижение? Из этого не выйдет даже хорошей песни.
2
Лидия
Вдали показался Нэшвилл. Очертания зданий вырисовывались на фоне неба. Лидии нравился этот город. Университет Вандербильта в Нэшвилле числился в составленном ею списке вузов: не в самом верху, но все же. При мысли об учебных заведениях у нее поднималось настроение –
Когда они въезжали в Нэшвилл, Дилл смотрел в окно. Чуть раньше Лидия вручила ему свой фотоаппарат и назначила его экспедиционным фотографом, но он забыл, что нужно делать снимки. Как обычно, он сидел с отсутствующим, меланхоличным видом. Однако сегодня все было несколько иначе. Лидия понимала, что поездки в Нэшвилл вызывают у Дилла смешанные чувства из-за отца, и сознательно старалась выбрать путь, отличный от того, которым он обычно ездил к отцу в тюрьму. Она немало времени потратила на планирование маршрута в Google Maps, но все было тщетно: из Форрествилла в Нэшвилл вело не так много дорог.
Возможно, Дилл рассматривал строения, мимо которых они проезжали. Домов настолько обшарпанных и тесных, как его собственный, в Нэшвилле, казалось, не существовало даже в самых захудалых районах, по крайней мере, там, где они ехали. А может, он размышлял о музыке, которая текла по венам этого города, или что-то другое всецело захватило его мысли. От него всего можно было ожидать.
– Эй, – осторожно окликнула его Лидия.
Вздрогнув, Дилл повернулся.
– «Эй» что?
– Ничего, просто «эй». Ты что-то притих.
– Мне сегодня не особо хочется разговаривать. Задумался.
Они пересекли реку и въехали в восточную часть Нэшвилла. Миновав несколько кофеен и ресторанов, Лидия припарковалась у восстановленного одноэтажного домика в стиле «искусства и ремесла» [1] . На вывеске краской была сделана надпись «Чердак».
Трэвис потянулся за дубинкой.
Лидия предостерегающе подняла палец.
– Не надо.
Они вошли в магазин, но только после того, как Дилл – по просьбе Лидии – сделал два снимка. На первом она стояла рядом с вывеской, на втором – облокотившись на широкие перила крыльца.
1
Американский архитектурный стиль начала XX в.
В магазине пахло старой кожей, шерстью и джинсовой тканью. Урчал кондиционер, выдувая прохладный воздух с отдушкой плесени. Из невидимых глазу динамиков звучала песня группы Fleetwood Mac.
Деревянный пол скрипнул под их ногами. Миловидная блондинка богемного вида лет двадцати с небольшим сидела за прилавком-витриной, где были разложены украшения ручной работы, и внимательно смотрела на экран своего ноутбука. Отдельные прядки ее волос были выкрашены в клубничный цвет. Она подняла глаза на вошедших.
– Ух ты, мне нравится ваш образ, – сказала она, обращаясь к Лидии. – Просто огонь!
Лидия сделала реверанс.
– Ну спасибо, мадам хозяйка. А мне – ваш.
Лидия бросила на Дилла взгляд, в котором ясно читалось: попробуй найди такое отношение в дурацком торговом центре.
– Ищете что-то конкретное?
Лидия схватила Дилла под руку и потянула вперед.
– Подходящую одежду, классный прикид, чтобы по этому парню пускали слюни все женщины в районе плато Камберленд, штат Теннесси.