Змей Двуликий
Шрифт:
— Меня так легко прочитать?
— Проще, чем обычно. Ведь ты, похоже, так и не забыл Колдию. — Абсолют усмехнулся невесело, и чуть прищурился, позволив воспоминаниям о былом на пару мгновений завладеть его разумом. — Хоть мы и пришли из разных реальностей, что-то общее в них всё-таки было.
Элин согласно кивнул. Во время общего разговора они с Артаром параллельно обменивались информацией, не самой интересной для простых людей, но крайне ценной для перерождённых. Так, например, им удалось определить, что Мир до сего момента не давал им пересечься, забрасывая Элина и Артара в разные реальности. Это следовало из того, что Элин Нойр никогда не встречался с подлинным Артаром, а Артар — с Элином Нойр. И даже “общие” воспоминания о той битве были не совсем общими, так как простейшее их сравнение
И если бы не Алексия, так же переродившаяся, то можно было бы предположить, будто у каждого подлинника есть личные миры, призванные облегчить им становление. Но и отказываться от этой теории было рано, ведь всегда существовала вероятность того, что, например, Алексия изначально была знакома с ненастоящим Элином, а Элин — с другой Алексией. Их воспоминания были похожими в общих чертах, но отличались в деталях. Эта не самая радостная перспектива имела право на жизнь, ведь ни опровергнуть, ни подтвердить её Элин без встречи с Алексией не мог. Потому ему оставалось лишь отложить этот вопрос в сторону.
Мир позволил им встретиться — и пока перерождённому этого было достаточно. В конце концов, сама жизнь — вещь субъективная, так что переживать из-за чего-то “ненастоящего” он не собирался.
— Надеюсь, это общее — не знания. Иначе сотрудничество принесёт нам куда как меньше пользы. Я же предлагаю обмен по Авалонскому методу. Первый шаг сделаю я, как инициатор. — За долгие годы существования великих городов в каждом из них образовались свои традиции, к которым можно было отнести и методы сотрудничества между не слишком-то доверяющими друг другу анимусами. В данном конкретном случае Элин предложил так называемый обмен по частям, где стороны представляют некие знания друг другу соразмерно уже полученному. Этот подход хоть и зависел от проявления инициативы представителем одной из сторон, но гарантировал, что даже в худшем случае ты подаришь кому-то лишь малую часть информации, а не обменяешь весь её пласт на что-то бесполезное. — Что ты знаешь о Марагосе и истинных людях?
— До прискорбного мало. Мне известно, что истинные люди воевали с симбионтами и проиграли, но некто Марагос сумел… вознестись, так скажем. Он же раздробил цельное мироздание на множество параллельных реальностей, меж которых мы и перемещаемся после смерти из-за необходимости собрать всех “подлинных” существ в одной реальности. Правда, я пока не разобрался с тем, как всё это работает в отношении не пространства, но времени, и можем ли мы этим как-то воспользоваться…
— Ты… — Глаза Элина распахнулись от удивления, а разум пронзила гениальная в своей простоте мысль. Впрочем, стоит отдать должное способности перерождённого к самоконтролю — он быстро взял себя в руки. — Это интересное направление для исследований. Я же правильно понимаю, что в случае смерти ты хочешь попытаться вернуться не в свой ключевой момент, а в иной отрезок времени?
— Времени и пространства скорее. Я отдаю себе отчёт в том, что моих нынешних сил… — Мужчина неопределённо повёл рукой. — Да даже наших нынешних сил в противостоянии с симбионтами недостаточно. Я убью одного лорда, ты, быть может, двоих… А после выжившие объединятся и возьмут нас числом. Будем скрываться — сначала уничтожат города и истребят людей. Дадим бой — погибнем. Надеяться на то, что нас не обнаружат раньше времени ввиду того, что ты рассказал, бессмысленно. Если невольные предатели присутствуют в каждом великом городе, исчезновение даже половины из них приведёт к началу войны. Китеж ты уже зачистил, и Авалон ждёт та же судьба. И то, что ты метаешься по миру и уничтожаешь симбионтов-слабосилков ни на что не повлияет.
— Ты не понимаешь, насколько сильно симбионты боятся Марагоса и всего, что с ним связано. Моя сила же во многом походит на его, Артар, и действую я так, чтобы не только навредить врагу, но и запугать его до дрожи в коленях.
— Этот их страх связан с твоей кровью и телом? Этот вопрос, к слову, беспокоит меня сильнее прочих. Я отчётливо вижу, что от человека в тебе осталось не очень много…
— Считаешь, что я могу играть на два лагеря? — Элин улыбнулся
— И у тебя бы это получилось, бесспорно. Но вопрос не в том, союзник ли ты, а в том, могу ли я добиться того же эффекта. Маэстро Тимор считает, что исключительно за счёт физических сил ты превосходишь любого из когда-либо живших воинов, а это дорогого стоит.
— Изменения моего тела продиктованы изменениями души. Во время одного из первых боёв против симбионтов я оказался на грани смерти, и спасся лишь за счёт слияния со своим демоническим зверем, в которой было немало от симбионта. — Напрямую называть змейку симбионтом перерождённый не стал, разумно посчитав, что сравнение с отвратительными тварями было бы для неё оскорблением. Умная, добрая и до безумия преданная, Эрида возвышалась над симбионтами, словно горный хребет над глубоководной впадиной. И даже на словах предавать её Элин Нойр не хотел. Не имел права, ведь именно память стала тем единственным, что после неё осталось.
Память — и сила, цена за которую перерождённого не устраивала.
— Слияние? И ты сохранил рассудок?
— У меня выстроились очень необычные отношения со своим демоническим зверем. В это сложно поверить, но она никогда не пыталась навредить мне — лишь помогала. А когда я оказался на грани смерти, принесла себя в жертву. Возможно, мои душа и разум не пострадали именно за счёт этого. — Перед мысленным взором перерождённого пролетели тягостные часы до и после слияния. Не память Элина как отчасти симбионта, для которого потери не было как таковой, а предусмотрительно сохранённые воспоминания Элина-человека. Болезненные воспоминания… — И как человек, я не могу советовать тебе стремиться сделать то же самое. Сила того не стоит.
— Легко говорить тому, кто уже заплатил цену и получил своё. — В ответ Элин лишь бросил на абсолюта взгляд столь холодный, что от него вполне могло остановиться сердце обычного человека. Артар практически не изменился в лице, но определённо смутился, поторопившись сменить тему. — Ты, кажется, хотел мне о чём-то поведать?
— Да. Хотел — и поведаю. — На мгновение перерождённый опустил веки, окончательно успокаиваясь и не давая слишком уж сильным эмоциям взять верх над разумом. Не в первый и не последний раз он вспылил там, где должен был сдержаться. И нельзя было сказать, что Элину это очень нравилось. — Симбионты были для истинных людей практически тем же, чем являются для нас демонические звери. С тем лишь исключением, что очень долго симбионты не испытывали к своим хозяевам негативных чувств. Они были верны им, как никто другой, и ставили интересы истинных людей выше даже своей жизни. Но в какой-то момент истинные люди перегнули палку. Их культура изменилась, и они начали относиться к симбионтам не как к друзьям, а как к инструментам. И те взбунтовались. Итоги нам известны: истинных людей разгромили, а Марагос вместе с симбионтами вознёсся, уничтожив неких богов, поддерживающих мироздание в относительном порядке. Реальность пошла вразнос, расколовшись на чёрт знает сколько частей, и теперь сам Мир пытается собрать нас, подлинников, в одном месте. А Марагос пытается какими-то своими методами уничтожить вознёсшихся симбионтов. И для этого, возможно, ему нужны союзники.
— Считаешь, что такими союзниками для него можем стать мы?
— Это вполне вероятно. Он сам, своими силами смог вознестись. И симбионты смогли тоже. Так почему бы не попытаться отыскать среди нас, среди смертных, тех, кто сможет повторить его путь, сохранив при этом ненависть к симбионтам?
— Не думаю, что пункт с ненавистью здесь обязателен. В остальном же я признаю: эта теория похожа на правду. На моём пути было слишком много “случайных” встреч или находок, которые так или иначе отсылали к Марагосу и позволяли стать сильнее. — Артар задумчиво поскрёб подбородок. — Но в таком случае божественность — это нечто, смертным неподвластное. Иначе как он всё это подготовил? Если нас-”избранных” двое, то это ещё можно понять. Вот только мне что-то не верится в то, что существо такой силы сделало ставку на двоих спятивших стариков.