Змей Горыныч на Авалоне
Шрифт:
— Я видел их несколько раз, когда меня вызывали выступать перед Верховным советом. Даже и не скажешь, что они чем-то от нас отличаются… разве что маги, которые видят ауру, смогли бы определить что-то, но я, увы непричастен.
Про то, что эти «старшие» «братья» вдруг пропали и это странным образом совпало с началом охоты на посвящённых Общества Девяти, Гровенор решил не уточнять.
Дверь за безопасником закрылась, а сам хозяин кабинета крепко задумался. Что делать с информацией об этих самых «старших братьях» и как повернуть это на благо семьи? И что в данной ситуации считать семьёй? Конечно, всё благополучие,
Подумав немного, он взял чистый лист бумаги и принялся писать письмо дочери. В век компьютеров и Интернета, такое, написанное от руки письмо, имело одно важное достоинство: выкрасть его с компьютера не получится ни при каких обстоятельствах.
Коля прижился в семье Муромца быстро и прочно. Новые опекуны относились к нему очень искренне, хотя и выспрашивали много чего о жизни в ашраме. Но при этом обязательно объясняли, почему и зачем им это надо. А ещё к ним ходили интересные гости! Бабу Ягу и Кощея Бессмертного Коля уже знал, но ещё заходили сам Афанасий Никитин, который ходил в стародавние времена за ири моря, Яков Брюс, который ещё с Петром I воевал под Полтавой, обещали после нового года и со змеем Горынычем познакомить! С настоящим! Единственная неприятность — обо всём этом нельзя было рассказывать в школе, но ему тоже очень подробно разъяснили почему. Коля — мальчик умный, всё понял и поэтому держался, хотя порой очень хотелось похвастаться. Например, на уроке литературы, что он настоящее чудо-юдо видел, а опекун у него — сам Илья Муромец.
А пока Коля был на уроках, в доме Ильи Ивановича собрался большой совет, куда пришли все руководители Северной Заставы.
— Ну что, касатики, надо менять программу? Что там ваш Коленька доложил? — спросила Яга, ввалившаяся последней.
— Если бы только программу, — хмуро ответил Полоцкий. — Мы традиционно были орденом… назовём это суперспециалистов. Это наше важное преимущество. Но и слабость, что проявилось в последних событиях. Нас элементарно мало, в случае… больших проблем у нас не хватает людей, отсутствуют резервы чтобы заткнуть все направления. А ведь остаются и наши основные задачи!
— Но если мы начнём набирать всех подряд… — начал было Муромец, но Кощей его перебил:
— Не всех подряд. Но если расширить набор и начинать учёбу лет, скажем с 14, сразу же решим массу проблем. Снизим учебную нагрузку, расширим программу. Может быть даже где-то специализацию введём.
— И как ты собираешься соблюсти секретность с этой школотой? — сварливо спросила Яга. — Студенты наши и те, так чудят, что вся округа знает: на Спецкафедре учат колдунов.
— А Буян тебе на что? — с удивлением спросил Афанасий Никитин, только что вернувшийся с волшебного острова. — Там и поставим школу. По оценкам экологов, пару сотен учеников тамошняя природа и не заметит.
— Но это время, — неожиданно встрял Кошей.
— Быстро такие дела не делаются, — подвёл итог Полоцкий. — Значит так, готовим учебные программы для старшеклассников, адаптируем программы для студентов с учётом того, что узнали у Девяти, ну и когда наши приедут с Авалона, их информацию тоже использовать. А ты, Никитич, давай там, уже начинай подыскивать площадку под
— Радуются и ждут молодняк, — сообщил Никитин. — Готовят им со своей стороны что-то особенное.
— Вот это-то и страшно! — вздохнула Яга.
Дальше пошло обсуждение конкретных вопросов обновления учебной программы. А когда все уже стали расходиться, Полоцкий вдруг спросил:
— Я вот всё никак не могу понять: Почему рулить Заставой поставили меня? Ведь у нас есть Яга с Кощеем…
— А потому, касатик, — ответила ему Яга, — что рулить делами человеческими должны сами люди. Пробовали уже пастухов над людьми ставить, очень плохо кончалось. Каждый раз плохо. И для людей, и для пастухов.
— А я всё ещё человек? — с сомнением спросил князь-чародей.
— Ты? Пока ещё да. А как время придёт — передашь бразды новому, — обрадовал Кощей.
— И когда оно придёт?
— Сам поймёшь, — ответил Кощей. — Ты, точно поймёшь.
На Авалоне тем временем с политикой малость успокоилось и главное место в жизни учеников заняла, как это и положено, учёба. И в рамках этой учёбы Ваня должен был провести лекцию о Высших Стихиях, причём, исходя из каких-то своих педагогических соображений, Моргана решила сделать эту лекцию обязательной для всех. Оказывается, на Авалоне была и такая аудитория, которая могла вместить всех учеников и студентов разом. Выступать перед такой аудиторией Ване ещё не приходилось и он изрядно нервничал, несмотря на то, что текст его лекции был изучен, одобрен лично Морганой и выучен наизусть. Но вот назначенное время настало, все собрались, выступление началось!
Сначала Ваня рассказал самое общее про Свет и Тьму, повторил то, что говорил в своём выступлении в родном Техникуме в начале второго семестра, рассказал про Ложный Свет и Ложную Тьму, добавив:
— Мы сейчас толком не знаем свойств Ложного Света и Ложной Тьмы. Известно только, что их воздействие на сознание имеет большое последействие и почти все артефакты, связанные с зарождением всех без исключения мировых религий, заряжены Ложным Светом…
— Так может, эти новые Свет и Тьма не такие уж и ложные? — спросил кто-то с мета.
— Возможно, — не стал спорить Ваня, — но учтите, что артефакты, связанные с самыми опасными ересями, например манихейской и альбигойской, тоже заряжены Ложным Светом. Также нам известно, что на Земле установлены искусственные устройства, которые генерируют излучение ложных первооснов. Добраться до них мы пока не смогли, но, возможно, с технологической поддержкой моего пращура это получится. Также нам известно, что Девять Неизвестных активно используют Ложные Свет и Тьму. Как видите, отличать ложные модификации Высших стихий от природных очень даже полезно.
Дальше Ваня повёл речь о безопасности — теме, которую волхв, работавший с Высшими Стихиями обойти не мог в принципе:
— Высшие стихии напрямую влияют на сознание. Свет, который вызывает радость, чувство общности, эйфорию, гораздо опаснее Тьмы. Все наркотики заряжены энергией Света и если зарядить этой энергией воду, она тоже станет наркотиком, будет привязывать человека к той общине или философии, которая практикует процедуру зарядки такой воды…
— Святая вода! — выдохнул кто-то из зала.