Змей в райских кущах
Шрифт:
— Через двадцать минут еду к Платонову, — сообщила я своему ошеломленному благоверному, который застыл с чайной чашкой в руках.
— Начинается, — вздохнул Володька. — Час от часу не легче!
— Ой! — взвизгнула я. Чай оказался огненным, и я обожгла язык.
— Ирочка, что с тобой?!
Я выскочила из-за стола и бросилась переодеваться.
Платонов встретил меня, как и в прошлый раз, подчеркнуто вежливо.
— Присаживайтесь, — кивнул Андрей Николаевич на стул. Я, как примерная девочка, сделала то, что от меня требовали. — Ирина Анатольевна, должен заметить, что вы снова попали в весьма
— Мне позвонила Елена Николаевна, — ответила я, — и сама попросила нас приехать, обещая сообщить что-то очень важное…
— А она случайно не намекала, что именно? — вкрадчиво осведомился Платонов.
— К сожалению, нет, — сказала я, — если не считать того, что… — И я рассказала Платонову все, что мне поведал Гоффман относительно давнишней аварии. — Я полагала, что Крылова вызвала нас именно по этому поводу. Хотя могла и ошибаться.
— Очень интересно, — заметил Платонов. — Спасибо, Ирина Анатольевна. Распишитесь, пожалуйста!
Я отметила про себя, что это был второй мой автограф за сегодня.
— Но, к сожалению, Ирина Анатольевна, — добавил Платонов, — вы нам не сообщили ничего нового, — сдержанно улыбнулся он.
— Так, значит, вам уже было известно и про документы? — изумленно воскликнула я. К этому времени я уже успела выложить Андрею Николаевичу как на духу все, что знала сама.
— Угу, — подтвердил он, убирая папку на место, — у Малаховой были все основания, чтобы избавиться от старой подруги, — добавил Платонов.
— Неужели вы в это верите? — возмутилась я. — Алла Владимировна не могла…
— Ирина Анатольевна, успокойтесь. — Платонов налил из графина воды в прозрачно блестевший стакан. — Вот, выпейте. — Андрей Николаевич передал его мне. — А вы за Малахову, как за родную, заступаетесь! — сдержанно усмехнулся он. — Герман Генрихович Гоффман, кстати, не имеет такой абсолютной уверенности, как ваша, в том, что его супруга не убивала Степнову! Напротив, — Платонов прищурил глаза в обрамлении длинных, густых ресниц, — я бы сказал, что он подозревает обратное!
— Так, значит, это он вам все рассказал, — заключила я.
— Нет, не только, — Андрей Николаевич покачал головой. — Я получил письмо…
— От кого? — изумилась я.
— Анонимное письмо, — развел руками Платонов.
— Ничего себе!
— Да, — подтвердил Андрей Николаевич, — кто-то решил добровольно помочь следственным органам. Так что, Ирина Анатольевна, не вы одна заинтересованы в том, чтобы найти убийцу. А кстати, зачем вам это? — осведомился он. — Мне, например, по долгу службы приходится в свой выходной копаться во всяком… — Платонов взглянул на меня и не договорил: — …ну… — протянул он. — …в общем, неважно в чем! А вы, интеллигентная молодая женщина, вместо того, чтобы провести воскресенье в кругу семьи, разъезжаете по фитнесс-клубам. — Платонов покачал головой. — И ладно бы еще спортом занимались, а то суете свой очаровательный носик… — Андрей Николаевич снова не договорил, во что. — Мало вам прошлого раза! Надо сказать, вы еще легко отделались, — заметил он, — даже без сотрясения мозга обошлось, —
— Ну, не отправилась же! — возразила я.
— Судьба, наверное, хранит, — Платонов пожал плечами.
— А автора письма вы еще не вычислили? — осведомилась я.
— Ясно же как божий день, что этот человек больше всего заинтересован не в том, чтобы нашли убийцу Степновой, а в том, чтобы подставить Малахову!
Платонов скривился:
— Как некрасиво вы выражаетесь! А еще образованная женщина! Занимаетесь интеллектуальным трудом! Представляете, так сказать, средства массовой информации! И с кого же, спрашивается, нашему народу брать пример? Где учиться русскому языку? Великому и могучему? А?
Интересно, как он сам выражается, когда общается со своими подследственными? Тоже мне, словесник-стилист!
— Но вы же меня поняли, — сухо сказала я.
— Да, — вздохнул Андрей Николаевич, — только я не разделяю вашего мнения!
— А вы нашли того, кто звонил на студию? — поинтересовалась я.
— Вы имеете в виду того человека, который в прямом эфире объявил вашу Аллу Владимировну убийцей? — уточнил Андрей Николаевич.
— Совершенно верно, — подтвердила я.
— Нет, к сожалению. — Платонов вышел из-за стола и зашагал по комнате. — И почему вы, Ирина Анатольевна, все время в эпицентре событий? Подозрительно это как-то!
— Вы думаете, это я отравила Елену Николаевну? — не удержалась я от невольной улыбки. Хотя, говоря откровенно, в этот момент мне было не особенно до смеха!
— Не думаю, — ворчливо буркнул Платонов.
— Между прочим, — заметила я, — мне кажется, что автор письма и телезритель, позвонивший на студию, — одно и то же лицо, причем явно заинтересованное в том, чтобы…
— Подставить Малахову, — закончил фразу Платонов. — Вы неисправимо упрямы, — добавил он.
— Но откуда он мог знать, что Малахова кого-то убила? — не отступалась я. — Значит, он там либо присутствовал и видел, как все происходило, — заключила я, — либо сам и убил Степнову!
— А другой альтернативы вы, значит, не видите? — ехидно осведомился Платонов.
— Не вижу, — настойчиво подтвердила я.
— А может быть, у него имелся ключ от солярия? — предположил Андрей Николаевич. — И он только в пятницу обнаружил труп!
— Но…
— Вы пристрастны, Ирина Анатольевна, — вынес вердикт Платонов, — и опираетесь на слова Малаховой, которая утверждает, что ключ существовал в единственном экземпляре!
— Ну, конечно, — заметила я, — особенно если учесть, что этим она только взваливает на себя вину, которая, кстати, еще не доказана! Зачем, интересно, ей усугублять свое положение, тем более если это неправда? По-моему, ее слова только доказывают, что Алла Владимировна искренне хочет помочь расследованию!
— Не знаю, — пожал плечами Платонов, — но и вы не убедили меня!
Я вернулась домой около шести, чтобы перекусить и переодеться перед свиданием с Рокотовым, и немного нервничала в предвкушении свидания с Игорем Викторовичем. Наш разговор по телефону оставил неприятный осадок, и я опасалась, что моя встреча с адвокатом Малаховой не принесет должного результата.
— Ирина! — Володя услышал из спальни, что я вернулась.
— Что? — откликнулась я.
Муж вышел меня встретить. У него были заспанные глаза, и я поняла, что разбудила его.