Змея в конверте
Шрифт:
— Да у нее с бедром что-то не в порядке, всегда ходит в брюках, ни разу не видел ее в юбке, и сидит все время перед окном. Была бы здоровая — бегала бы на танцульки, не торчала бы все время дома. А сисек нет, это уж точно, наверняка. Плоская она, как доска, вот и не может раздеться, я тебе говорю. Ни впереди, ни сзади.
Старик так уверенно говорил о ее несуществующих недостатках, что Оля разозлилась: и ноги у нее нормальные, и грудь, размер «Б», дай Бог каждой. Она вернулась к себе, оглядела двор и окна противоположного дома. В это время все работающие люди уже на рабочих местах, домохозяйки в магазинах, на рынке или возятся с детьми и на
Ольга спрыгнула и задернула штору. Натянула трусы и футболку и пошлепала умываться, потом на кухню к холодильнику. В дверь опять позвонили. Что ему, мало? Еще захотелось посмотреть? Она глянула в глазок, там стоял тот самый толстяк из дома напротив… Оля накинула цепочку и приоткрыла дверь:
— Вам чего?
— Голубка, зрение у меня плохое, можно поближе посмотреть твой моноспектакль?
— Это не гуманитарная помощь, бесплатно не показываю, — тоном профессиональной стриптизерши ответила девушка. — Вы и так зайцем проникли на представление…
— А я заплачу, ты повтори, только можно здесь, в комнате? Я плохо вижу.
— Я пошутила. Забудь, дядя, — и захлопнула дверь.
Вечером за ужином она энергично подавала отцу то хлеб, то салат, без напоминания вскочила налить чай, чмокнула мимоходом колючую щеку. Он подозрительно посмотрел на нее:
— Если дочка подает тапочки и сама убирает со стола, значит ей нужны деньги, а если она целует отца — желательно баксы. Выкладывай, сколько надо.
— Хотим съездить в Москву с девчонками, на выходные. Посмотреть, побродить по музеям, выставкам…
— Езжай… На, хватит? — У отца было хорошее настроение.
«Ура! Можно ехать в Москву!» На всякий случай, она решила позвонить Максу с почты, чтобы ее номер у него не определился.
11
Ольга лежала на верхней полке купе и думала о предстоящей задаче: получить у Макса сведения об острове, о проводимом там эксперименте, узнать как можно больше и в то же время не стать очередной жертвой этих нелюдей. Она не признавалась даже себе, но все же думала, а вдруг и правда, этот Макс — ее судьба, тот самый единственный, которого ждет каждая девушка. И если в жизни они будут испытывать такие чувства, как в том сне, пусть даже и в половину меньше, все равно они будут самой счастливой парой в мире…
Нижние полки заняли две женщины. Они понаблюдали в окно как на перроне прощаются парень с девушкой, как они целуются и стали горячо обсуждать молодежь. Оле было смешно, у этих женщин были противоположные взгляды на современные отношения, но в защиту своих точек зрения обе приводили одни и те же доводы. Они даже не познакомились, а говорили
— Безобразие, — горячилась одна, — распущенность. Нагуляются до свадьбы, а потом не могут с одним мужиком жить, привыкают к разнообразию! Потому и рушатся семьи.
— Ну конечно! Семьи рушатся потому что наоборот, до свадьбы не гуляли. Женщины просто не знают, как много значит секс. Большинство живут ради детей, считают себя фригидными, а на самом деле, им просто достались импотенты! Отсюда и женские болезни! Правильно делают, что гуляют! Надо раньше сравнивать, подбирать себе человека не только для совместного ведения хозяйства, но и для любви! А то спохватываются, когда уж годы ушли, и начинают с молодыми гулять!
— Да где же столько наберешься полноценных мужиков? То бы девчонка не знала, как бывает, и жила бы с тем, кого Бог послал, а то начинает перебирать, вот и рушатся семьи, и остаются матери-одиночки. А те мужики, что способны удовлетворить бабу, никогда не останавливаются на одной, они не годятся для семейной жизни.
Оля не заметила как заснула.
Макс встретил ее на вокзале. Он издали узнал Олю и пошел навстречу. Крепко обнял и так поцеловал, что у нее закружилась голова. Отстранившись, она влепила ему такую пощечину, что и у него закружилась голова.
— Ничего себе! Я не так представлял себе нашу встречу!
— А как? Ты всех малознакомых девушек так целуешь?
— Почему малознакомых? Я тебя хорошо знаю…
— Что ты знаешь? — она подозрительно смотрела на него.
— Да забудь, расслабься, я тебя не трону, — обиделся он. — Я тебя так ждал, а ты…
По-видимому, Макс не мог долго сердиться, и через минуту он встряхнулся, махнул головой, отбрасывая прочь неудачную встречу, и заговорил совсем мирно: — Ты же не для ссоры приехала, давай скорей ко мне. Сейчас машину остановлю…
— К тебе я не собираюсь, поговорить можно и здесь!
— О чем говорить-то? — искренне удивился Макс, — зачем время терять? Все разговоры будут после.
— После чего?
— А ты не догадываешься?
— О чем ты? Я не пойму, как ты учишься в МГУ? Ты как будто неандерталец, примитивен до невозможности.
— А что усложнять? Ты забыла кто я?! Я не неандерталец, я — Бог любви! — радостно улыбался он. — Ты все забыла! Придется все проходить заново.
— Ты хочешь сказать, что мне не приснилось, мы с тобой были в той пещере?
— Ну конечно были, — так же радостно подтвердил он.
— Да перестань ты так улыбаться, — возмутилась Оля, — ты что, изнасиловал там меня?
— Изнасиловал?! Ты о чем? Не понимаю, — он удивленно смотрел на нее. — Какое насилие?!
И Оля сдалась, как еще его спрашивать? Не стоит, наверно, копаться в прошлом, вдруг это в самом деле все ее сексуальные фантазии.
— А кто меня там прижег?
— Как это кто? Ну ты же видела: на поляне все участники по очереди прижигают определенные точки на ступнях… Ты что, забыла?
— А тавро? Это ты забыл, и если хоть дотронешься до меня, я тебя сдам в милицию за изнасилование, и доказывай тогда, что не виновен.
— Ты серьезно?! — Макса, кажется, проняло. — Не пойму, чем я заслужил такое обращение… А зачем ты приехала тогда?
— Поговорить…
— Ну хорошо, давай поговорим. О чем, только?
— Что происходит на острове? Что это за эксперименты, чем там облучают, чем травят, и какие будут последствия после всего этого?