Змеяна 3. Санитар леса
Шрифт:
– Фред не любит пустую болтовню, – продолжил Мортимер. – Зато он любит лес и гостеприимно посоветовал нам поляну, где мы можем остановиться.
Как вкопанный, старик продолжал смотреть на офицера в заднем ряду, тот уже весь покраснел, а уйти было нельзя.
– Фред попросил не беспокоить его во время нашего отдыха, надеюсь, всем это понятно? – ребята активно закивали. – Никакого излишнего шума, драк, никакого вреда природе. Мусор за собой убираем и другим помогаем.
– Так точно! – дружный возглас прокатился по поляне и эхом отразился от леса.
Дикие
– Так, на этом всё. В путь!
Повторять не пришлось. Мы пулей двинулись в сторону, на которую указал Мортимер. Впереди всех летел пунцовый офицер, который так неудачно поприветствовал хозяина леса.
Глава 2. В сердце леса
На берегу реки даже дышалось по-другому. Всего сто километров от города, а трава здесь была зеленее, и небо голубее, и солнце…
Шлеп.
На голову опустилась соломенная панама.
– Голову напечёшь, – буркнул Мортимер и ушел вперед, оставив меня возмущенно хлопать глазами и не понимать, куда делось чистейшее небо.
На поляне возле речки парни быстро развели костер. Палатки решили поставить сразу, все же каждому хотелось иметь на природе свой укромный домик. Подумать, переодеться, да мало ли причин, чтобы скрыться с глаз коллег.
Отсюда лачугу смотрителя было не видно, зато краем глаза я видела пробегающего зайца. Они все такие большие, или мне попался особенный экземпляр, откормленный мамой-зайчихой?
– Точно говорю, заяц был размером с собаку! – рассказывала я Бон-бону, пока другие хохотали под запах горячительного чая.
– Не знаю, Змеяш, я лично зайцев видел только в рагу.
– Фу, – скривилась я. – Ты серьезно?
Бон-бон ничего не ответил, только примирительно боднул головой и передал кружку чая.
Первый день на природе мы провели так, как дети города, дорвавшиеся до настоящей дикорастущей сосны. Парни облазили всю окрестность, кроме территории дома смотрителя. С ним встречаться больше никому не хотелось. Мы с Ми Ён полдня загорали под охраной Сенсея. На обед подкрепились бутербродами с колбасой и дальше в лес. К вечеру вода в речке согрелась. Ребята проверили дно – и началось!
Спустя два часа, мокрые и счастливые, мы тесно уселись к костру. На плечах полотенце, на щеках еще пока красный загар, на душе эйфория от хорошего дня. Да… Здорово придумал начальник с этим отпуском. Поход – что может быть лучше!
– Поможешь? – обратилась ко мне Ми Ён.
В лагере нас – девочек – было мало. Девушки ребят не отходили от них, так что общалась я только с Ми Ён. Черные волосы женщины отливали синевой, никогда не видела настолько глубокий черный цвет. Сенсей тоже был темным, но уже с сединой.
Ми Ён сложила общую посуду в котелок и понесла к реке, я зашуршала следом, размышляя, чем же эту посуду мыть. Оказалось – песком. Песок – отличное средство против жира и остатков еды, когда ничего другого нет. На пару мы быстро справились с посудой и котелком.
– Я родилась
Я посмотрела туда, куда смотрела она. Облака низко плыли на горизонте, можно было увидеть все оттенки красного, розового и желтого. Водная гладь окрасилась в золотой.
– Скучаете по родине?
– Нет. Солнце везде одинаково, как и семейное счастье.
– Ну, мне до семьи еще далеко…
– Почему же? – улыбнулась женщина. – Я вышла замуж в твоем возрасте. Мальчишки за тобой увиваются, это все видят, разве что кроме тебя.
На красных от солнца щеках не видно румянца.
– Думаю, вы ошиблись…
– Выбирай сердцем, – сказала Ми Ён и мягко ступая, как грациозная ласка, пошла к лагерю.
Закат был прекрасен.
Когда солнце зашло, ребята разбрелись по палаткам. У костра остались мы с Бон-боном. Меня такая компания не напрягала, да и сам Бон-бон выглядел довольным. Щеки раскраснелись то ли от чая, то ли от костра. Завороженно он смотрел на огонь, чем вскоре заразил и меня.
– Красиво, – прошептала я.
– Ага… – странно посмотрел он на меня и сделал еще глоток чая.
– Спать?
– Да, можно. Ты с кем в палатке?
– Одна, – не поняла вопроса. С кем мне еще быть.
– Змеяш, – нахмурился он, – в палатках не спят поодиночке, холодно!
– Да вроде тепло там.
– Это сейчас, а утром околеешь, замерзнешь и простудишься, если будешь спать одна. Нет, так точно не пойдет. Я буду спать с тобой!
– Что? Ты с ума сошел?
– Нет же… Только ради твоего здоровья!
– Вот еще… – фыркнула я и осмотрела лагерь.
Червячок сомнения начал грызть здравый смысл. По всему выходило, что Бон-бон прав, никто не спал поодиночке. Я первый раз в походе, правил не знаю, не хотелось ударить лицом в грязь.
– Ладно, – вздохнула я.
– Не парься. Иди первая, я приду позже.
Заторможено встала и направилась к палатке. Залезла в мешок и закрыла глаза. Ноги ныли от насыщенного дня, но еще больше ныл мозг, не желающий отпускать впечатления.
Повернулась на бок. Замок в палатку скрипнул, это Бон-бон завалился спать. Странное дело – ожидаемой неловкости я не почувствовала. Все же зря переживала за сон в одной палатке, мы же в разных мешках, беспокоиться не о чем.
Сомкнула глаза и снова распахнула. В лесу за палаткой раздался стук, потом еще один. Непонятные стуки слились в странный ритм, напоминающий стук сердца. Сердце леса билось в страхе, ритм ускорялся, подобно барабанной дроби. Постепенно затихая, непонятные стуки слились в один протяжный вой.
В мрачных мыслях я в конце концов заснула.
Глава 3. Ревность
Мортимер Скотт
Утро выдалось до дрожи холодным и зябким. Пришлось по-быстрому одеваться, делать зарядку, разогревать онемевшие мышцы. Благо, никто еще не проснулся, от палаток доносилось умиротворённое сопение.