Знахарь. Черная полоса
Шрифт:
В первый день, вернее его остаток я только обыскал трупы, потому что спораны и живец мне потом никто не выдаст. Оружие мой малыш не тронет, а вот спораны с горохом он жрёт, не разбавляя спиртусом и ни в каком месте не морщится. Впрочем, после того первого приёма двух споранов тяги к ним я за медузёнком не замечал, а жемчуг пусть детёныш жрёт — мне не жалко. Тем более что его не так много. Всего я нашёл три красные жемчужины и девять чёрных и все они лежали в ладанках на шеях. Даже с кусков трупов я такие ладанки собрал. Не побрезговал, но и не прогадал.
Следующую ночь я провёл в том доме, где так и валялся труп командира второй группы
Кстати говоря, и у первого найденного мной трупа, и у этого командира группы в потайных карманах одежды были заныканы своеобразные карты окрестностей, но я отложил их на потом. Да и не понял ни того, что на них изображено, ни того, на чём это изображено, потому что карты эти были нарисованы не на бумаге, а на непонятном мне материале похожим на плотную материю. В общем пришлось мне все их вещи заныкать в своём подвале. Будет время, разберусь. Ведь когда-то наступит время, когда я перестану грести всё до чего дотягиваются мои загребущие руки.
Наутро я понял почему эта медуза-недоросток так быстро растёт — от командира гранатомётчиков остались только гладкие и как бы не отполированные берцовые кости. Всё остальное исчезло в неизвестном направлении вместе с трусами и носками, а медузёнок превратился, грубо говоря и образно выражаясь в сильно обожравшегося подростка немецкой овчарки. По крайней мере размерами.
Дальше было ещё интереснее. Трупы пулемётчиков и вторую группу гранатомётчиков этот каннибал недоросток не тронул, а разнесённые крупнокалиберными пулями расчёты на первой гранатомётной позиции и их командира обглодал точно так же, как и первый увиденный мною труп. Все оставшиеся кости были отполированы чуть ли не до зеркального блеска. Вот оказывается куда медузёнок мотался в первые два дня. При этом целые и одетые трупы он не трогал вообще и соответственно коробочки со споранами и горохом остались нетронутыми.
К себе домой я сподобился отправиться только на четвёртый день. Пока всё перетащил, пока инвентаризацию провёл, пока по заводу прошвырнулся. Полдня на экскурсию потратил, но так и не понял, что это был за завод и что он в итоге выпускал.
А да! Штука со мной интересная стала происходить — я стал чувствовать медузёнка. Он к четвёртому дню дорос приблизительно до размеров среднего осла и в росте притормозил, но начал округляться во всех местах сразу. И цвет поменял — из почти прозрачного стал светло-серым, а длинные щупальца отрастил где-то по полтора метра. И … вот это меня прибило окончательно, медузёнок начал передвигать предметы. То есть если ему надо было что-то взять или отодвинуть, то он это поднимал и отодвигал, но не прикасаясь к предмету. Он мне так две коробки со споранами и горохом притащил и радовался при этом как щенок, притащивший хозяину палку. Я прям в осадок выпал — прётся ко мне медузёнок а перед ним плывёт коробка со споранами. А кто бы от такого зрелища не обалдел?
Так вот о необычном. На третью ночь мне приснился сон. Цветной, но уже в который раз донельзя необычный — я пытался внутренним взором
Так вот на утро третьего дня я стал замечать, что чувствую, как медузёнок ко мне приближается. Метров, наверное, со ста пятидесяти я его уверенно «видел», но ни слово «видел», ни слово «почувствовал» в данном случае не подходит. Я просто знал, что ко мне приближается мой приятель и точно знал сколько до него метров. Как будто внутри меня включался лазерный дальномер, но основные странности начались тогда, когда мы пошли в наш посёлок.
Произошло это наутро четвёртого дня. Сначала была уже полностью очищенная от полезных вещей первая позиция гранатомётных комплексов. Все шмотки и оружие я утащил на свой склад, а ошмётки трупов прибрал медузёнок. Остались на позиции, только раздолбанные в хлам гранатомётные комплексы. Даже оставшиеся боеприпасы я на всякий случай прибрал. Мало ли пригодятся?
Так вот как только мы приблизились к границе кластера с моим домом, я почувствовал… нет. Всё же буду использовать слово «увидел». Увидел я птичку. Ну наверное какого-то воробья или кого-то размером с него. Может синицу. Их тоже в лесу вокруг нашего посёлка было приличное количество. До птахи этой было метров, наверное, пятнадцать, но не это главное. Увидел я не только силуэт птицы, но и всю её подноготную. Всякие там кишки, кровеносные сосуды, сердце бьющееся и прочие внутренние органы. Ну не доктор я, и ни разу не орнитолог. Да и пичуга эта услышав мои шаги резко свалила из моего внутреннего взора. А как это ещё назвать?
Дальше больше. Птиц этих и всяких мышей с кротами … да-да с кротами мать иху! Я даже сквозь слой почвы их видел!
В общем видел я их как на ладони метров до пятидесяти по расстоянию и сантиметров на сорок-пятьдесят сквозь землю. А вот как — хрен его знает. Просто чётко знал, что сбоку метрах в пятидесяти сидит живое существо размером с мышь полёвку, а чуть дальше по веткам скачет живой сгусток энергии здорово похожий на белку. Вот только видел я не белку и мышку, а именно живой пульсирующий в районе сердца сгусток чего-то. И получалось что вижу я … жизнь?
В голове это открытие у меня укладываться напрочь отказывалось, и я отложил обдумывание необычного явления на потом. При этом новое умение настолько захватило меня что я не обратил внимание на то, что пришёл туда куда направлялся. То есть к крайнему дому нашего посёлка.
При приближении моём к этому самому крайнему дому увидел я сразу несколько живых объектов. В этот раз подходил я не к своему дому, а чуть наискосок — хотелось мне сразу посмотреть, что там у соседей моих делается.
Подошёл через подворье Шурика-охотника. Есть в нашем посёлке такой персонаж. Скажем так очень неординарный мужик — он даже в нашем куцем лесу однажды кабана умудрился завалить, а зайцев с лисами стреляет каждый год. Постоянно далеко ездить ему лениво, вот он по окрестностям и лазает. Ну и жена у него всё время дома сидит, детей школьников двое — пацаны-погодки, тёща, тесть, три собаки, две кошки, кролики. Словом, хозяйство большое, а хозяева дружные.