Знахарь. Око Шторма
Шрифт:
– Под высшую меру наказания пойдет судья. Хорошая работа, Вениамин. – Устало проговорил он. – Знаешь, я вчера сильно удивился, когда ты позвонил мне вечером и рассказал о подобном… Сейчас начали очередную проверку кадров. Прокуратура уже столько материалов собрала, самому страшно.
– Неприятно это все… - Тяжело вдохнул и ответил, - все воруют, все коррумпировано, а вот что самостоятельно воруют – не видят. Разруха в головах. Знаешь, Сергей Андреевич, мне самому противно все это разгребать, но надо. Надо.
– Привыкнешь… Придется. –
– Вот поэтому я и не хотел начинать судебные процессы на местном уровне. – Тихо пробормотал я себе под нос. – Все вокруг одна большая система, а приходится сносить опоры.
Бросив на меня взгляд, Сергей только кивнул и пошел к своим людям. Следом прибыл следственный комитет и вошел в здание, многие из них приветливо со мной здоровались и смотрели с откровенным сочувствием, так как я выглядел сильно помятым после бессонной ночи, в течение которой с гвардией и федералами взяли загородный особняк судьи Попова. Пострадавших мы тайно доставили в мою лечебницу, все они были либо из детского дома, либо из таких семей, что не будут их искать, даже если они пропадут на несколько дней. Вот тебе и город с население в сто тысяч человек.
Самое главное, операцию провели, так что огласки никакой не было, тихо и быстро. Судья, являющийся двоюродным братом Карловой, так сказать семейный бизнес. Информацию о других участниках, а были они в основном из Бирска, уже была передана Седых и Давыдовым.
Докурив, я забрался на квадроцикл и поехал домой. Сейчас было уже одиннадцать часов утра, а я все еще не то, что не завтракал, даже не ужинал. Слишком неожиданно поступила информация от Ирины, пришлось поднимать Шамана и Калинина и выезжать.
Опять забегался, а ведь уже послезавтра нужно на большой совет семей отправляться, все заняты своими делами, сейчас, и дома никого нет. Даже Нуо говорила, что ей сегодня нужно будет пройтись по магазинам, а значит, она поехала с Евой и Селеной… А нет, все дома, да еще и у нас гостья.
– Итак, ты срываешь перед ужином и уезжаешь на броневике в неизвестном направлении. Как это понимать? – сложив руки на груди, встретила меня Ева в прихожей с уже подготовленными словами, но посмотрев на мой вид уже более мягко спросила, - что-то случилось?
– Да, новый виток вырезания гнойной язвы в районе. Вчера дали информацию о том, что в районе в проституцию толкают несовершеннолетних. Все оказалось завязано на главу отдела образования. А покрывалось ее двоюродным братом, по совместительству судьей.
– Вот тебе и тихий район. А ведь вообще никакой информации по тому, что здесь происходит, не было.
– Глав местного телевидения и газет давно прижали, они вчера приходили ко мне в мэрию и рассказывали о том, что здесь происходило, о чем знали, но не могли рассказать. Город пусть и большой, но все на виду. У них семьи, дети… Понимаю я их.
– А те девушки сейчас где? – спросила Виола, выйдя к нам.
– Пока
– Пошли голодный, накормим. Ты на сегодня все?
– На сегодня. – Кивнул я.
Марию и Селену я нашел в гостиной, они переговаривались между собой, только невеста обратила на меня внимание, слабо улыбнувшись. Нуо я не нашел взглядом, но она была в своей комнате чем-то усердно занимаясь. Виолетта и Ева тем временем принялись заботиться обо мне, но сначала отправили мыть руки, после чего я был усажен за стол и обложен едой.
Да… Тяжелая ночка выпала, чисто психологически. Впрочем, ладно, разгребу я весь этот завал рано или поздно. А ведь вышли на свет только когда шевельнули администрацию, начали прятаться, вести себя тише. Только вот слишком громкие дела, чтобы это можно было скрывать и дальше на фоне идущих проверок со всех сторон.
– Через три дня большой совет. – Протянула Ева, видя, что я, насытившись, задремал сидя за столом.
– Шаман остается в городе для контроля, - ответил я ей, - Холодца брать не стал, он пока взял несколько дней выходных, чтобы обустроиться на новом месте. Со мной Семен полетит.
– Что ты задумал с дедом? – внимательно посмотрела на меня Ева, сложив руки на груди, - он ясно сказал, что мы там будем не к месту.
– Не беспокойся.
– А я буду беспокоиться. – Недовольно посмотрела на меня Ева. – Знаю, что вы не просто так летите туда.
– Расскажу когда вернусь. – С тяжелым вздохом ответил я. – Ева, доверяй мне.
– Учитывая, сколько ты раз за последнее время оказывался на краю смерти – мне сложно это делать. – Проговорила она. – Ладно, иди, отдыхай, не буду мучать тебя расспросами. Знаю, что не расскажешь даже под пыткой.
Поднявшись из-за стола, я подошел к ней, осторожно убрав локон темно-русых волос за ухо, обнял, прижавшись щекой к ее волосам устало улыбнулся. Ева несколько расслабилась, обнимая меня, принялась покачиваться из стороны в сторону, словно сейчас играет медленный вальс.
– Романтика… - протянула Виола, войдя на кухню.
Отстранившись друг от друга, мы посмотрели на болгарку и переглянулись, обменявшись лукавыми улыбками, но эффект был произведен, Виолетта залилась густой краской и показала нам кулак:
– Больше я вам не дамся.
– Зато так мило стонала… - вздохнула Ева, - думала, тебе понравилось… Нужно будет постараться.
Поджав губы все еще краснея Виола просила на нас грозный взгляд исподлобья… Широко зевнув, прикрывая рот ладонью, подойдя к ней, я осторожной приподняв кончиками пальцев за подбородок, чмокнул в кончик носа.
– Проснусь к вечеру, поговорим.
– Если сейчас выспишься, что ночью делать будешь? – спросила болгарка.
– Мне всегда есть чем заниматься…