Знахарь. Око Шторма
Шрифт:
– Хорошо. – Кинула она.
После чего они покинули столовую, после чего взяв группу Холодца, выехали на ближайший объект. Нуо и Виола лишь удивленно посмотрели им вслед, обсуждая что-то с Марией. После этого я тоже покинул столовую и теперь уже с группой Шамана двинулся в сторону районного отдела милиции.
– Нас ждут?
– Этот старый майор строг к себе и подчинённым. К тому же до ухода на пенсию он был уполномоченным Воскресенскому району.
– Комаров?
– Да, знаешь его.
– Нашел информацию о нем в архиве.
– По крайней мере,
– Жаль старика. – Тихо проговорил я.
– Многих жаль, только толку от этой жалости нет. Знаешь Вениамин, за всю свою жизнь я понял, что, сколько люди бы не выражали свои соболезнования, говорили что жалеют, на самом деле никакой жалости нет. Мы все больше печемся о своих проблемах… Все это просто красивые слова, за которыми только ложь.
– Скорее всего, ты прав.
– Соглашусь с командиром, - ответил один из бойцов, - мы придаем больше значения отбитому мизинцу, нежели другой жизни. Только вот чтобы быть в существующем обществе нельзя демонстрировать это. Здоровый цинизм.
– Философ. Тормози. Тебя потом не заткнуть. – Пихнули парня в бок.
– Вообще-то не "Философ", а социолог я по образованию. Дадут позывной, потом всю жизнь маешься с ним.
– Философ, ну если ты действительно как начнешь гнать этот философский бред, тебя же не заткнешь. – Снова пихнули его.
Парень только улыбнулся и задумался… Шаман только вздохнул и покачал головой.
Между тем мы наконец остановились возле милиции, возле которой была непривычная суета. Пропустив несколько парней в полной боевой форме выскочили, быстро загрузившись во внедорожник, выехали с включенными мигалками.
Пройдя в зал с дежурной. Тем временем немолодой и несколько полный сержант, взял трубку и доложил о моем прибытии. Через некоторое время появился старик, вышедший из решетчатой двери, подойдя ко мне, протянул руку:
– Майор Комаров, рад видеть вас во здравии, Вениамин.
– Георгий Степанович, рад вас видеть. – Пожал я его крепкую сухую руку.
– Обсудим все по порядку.
– Кивнул он.
После чего поздоровался с Шаманом и с остальными бойцами и повел нас по коридорам милиции. Несколько раз я видел сотрудников военной прокуратуры проходящих мимо нас с отличительными нашивками на форме. Однако звания у встречных начинались от младшего офицерского состава…
– Прошу проходите, присаживайтесь.
Пригласил он меня в кабинет, где за столом уже был полковник Калинин, поднявшийся и пожавший мне руку. После этого старик куда-то ушел…
– Справляетесь Сергей Андреевич?
– Перевели сюда, как я полагаю, временно, но навсегда. – Кивнул он мне. – Сейчас Комаров придет, соберет офицерский состав на совещание. Пока ты выполняешь обязанности главы района, этот вопрос предстоит решать тебе.
– Что за вопрос?
В ответ на вопрос полковник лишь нервно дернул щекой, но ничего не ответил, а тем временем в кабинет начали входить офицеры, которые тут же рассаживались по своим местам. Калинин
Тем временем вернулся Комаров, положивший передо мной тканый блок кевлара и металлическую пластину.
– Вот детали защиты большинства бронежилетов приобретенных за последние пять лет. Точнее имитации защиты. – Добавил он, руками разломив пластину, а ткань просто проткнул ножом, - вот такая вот защита была у парней.
– Военная прокуратура этим уже занимается, какие вопросы ко мне? – спросил я, взяв пластину, отломил от нее кусочек.
– У нас нет защиты против ранговых техник. Твоя гвардия хорошо оснащена, хорошее оружие и защита специального класса, - можешь предоставить несколько комплектов? Только пока наши высокосидящие разберутся в ситуации, мы не дождемся помощи.
– Гена, мы можем им помочь?
– Мы полностью обновили боевую амуницию и вооружение гвардии. Есть старая амуниция даже упакованная в заводскую упаковку. Поговорю со Штейном, думаю, он выделит два десятка комплектов.
– Хорошо, что еще? – видя, что старик доволен ответом, спросил я.
– Согласно принятым договоренностям сейчас в обеспечении городского порядка учувствует гвардия и милиция, - тихо докладывал полковник, - мы дали гвардии уже общую частоту, которую используем в случае ситуаций, когда не можем справиться. Думаю, мы сработаемся, знаем друг друга уже не первый день. Но у нас нет главы милиции. Пусть я и не отказался, но я привык к несколько иной специфике работы. Поэтому, Вениамин Старинов, офицерский состав хочет просить вас восстановить в должности нашего товарища.
– Не могу. – Твердо посмотрел я на полковника, который почти незаметно кивнул. – При всем влиянии у меня нет полномочий утверждать того или иного человека на должность. Если вы хотите вернуться на ранее занимаемую должность, Георгий Степанович, подайте заявление главе областного отдела милиции. Еще какие-то вопросы и предложения будут?
– Вениамин Борисович, при всем уважении к вашей семье… - поднялся Комаров, - у меня во время конфликта погиб внук, ребенок остался без отца…
– Майор, садитесь. У меня нет на это права. Поэтому ответ будет прежним. – Лязгнул я сталью в голосе. – Спрашиваю еще раз: еще вопросы и предложения имеются? Если нет, предлагаю закончить на этом наше собрание.
– Можно по личному вопросу? – спросил капитан.
– Спрашивайте.
– Могут ли лекари восстановить руку ребенку?
– Сейчас мы на это способны. Однако случаи бывают разными. Поэтому до полного обследования ничего не могу вам сказать наверняка. Для этого потребуется специальное медицинское оборудование, которого нет в районной больнице.
– Да, понимаю, спасибо.
– Когда медицинский центр заработает, приходите на запись. Пока ничего конкретного сказать не могу. Итак, господа офицеры, что еще? Хорошо, на этом закончим, Шаман, уточни у Штейна, сколько у него есть комплектов, после чего согласуй то, что их заберут и поставят на учет. На этом все.