Знак Харона

Уткин Михаил

— Осторожно! Убей летучую тварь! — крикнул Билл.

Бомм-бомм, раздался сдвоенный сигнал квеста:

Поместить троегуба в ноздрю некроврану. Награда 100 опыта, + 5 обаяния перед некровранами. Отказ — штрафа нет.

Да\нет 8… 7… 6… с

Убить некроврана. Награда 300 опыта, + 50 обаяния у долинных ублюдков. Отказ — 10 обаяния ублюдков.

Терпеть не могу задания на скорость, когда не успеваешь подумать и взвесить все за и против. Я просто сунул светляка в ноздрю некроврану.

Задание выполнено.

Провал задания.

Кусака издал победный клёкот, клюв у него засветился. Уровень остался третьим, но возле полоски жизни появилась полоска маны. Вот как. Мобы выдают квесты, а неписи даже не знают, что такое уровни. Интересно…

Билли похоже разозлился не на шутку:

— Ты почему эту тварь не убил? И почему она тебя не грызёт? Ты кто такой, чёрт возьми?

— Спокойно, Билл. Я видел как здоровенный харрай-шамаг пригнал вас сюда. Вы все топали в клетки, как лунатики и пускали слюни. Так что побольше твоего знаю, это факт.

«Побольше твоего» — мерзко сломались. Длинные фразы похоже противопоказаны. Но оппоненту явно не до шуток:

— Какой ещё шамаг?! И какое дело до нас харраям, чтоб снисходили обратить внимание?

— Ладно, Билли. Смотрю от тебя ещё меньше толку, чем я думал. Замолчи, я думать буду, как выбираться.

…

— Билл?

— Я молчу! — ответил пленник и в голосе прозвучало столько надежды, что стало стыдно. Прямо словно физически возложили…

А это ещё что?! Без всяких звуковых сигналов, на переферии зрения протаяло сообщение о квесте:

Надежда долины… дать её… многоэтаптное… награда\наказание…

Стоп-стоп-стоп! Это что такое вообще было? Я посмотрел в журнал, ни одной дополнительной записи. Ладно, пора выбираться в реал. Всё равно до рассвета здесь ещё несколько часов. Надеюсь, Тор не устроит мне заочно тёмную ночь полную ужасов.

*****

Ночь в пустыне только началась, однако в реале уже давно в глубокой фазе. В окне тёмная муть и по стеклу медленно волокутся капли дождя. Многослойное стекло почти не пропускает звуков, но снаружи время от времени прорывается гром. Вежливый такой, почти незаметный, как впрочем и легкие отсветы молний далеко над крышами. На оконной панели время: 4.40

Середина небоскрёба в спальном районе. Окна с видом на соседний небоскрёб. Ночь поздняя, поэтому по стенам не бежит реклама, которая обычно сверкает разноцветной плазмой, ну наверное ещё и дождь сыграл свою роль.

Мысли лезут в голову, а руки надевают штаны, застёгивают ботинки. Желудок урчит, а в холодильнике давно мёрзнет упаковка кваса. Фастфуд из пневмопочты надоел. Нужно сходить на первый этаж соседнего дома, взять куриной самсы. С квасом самое то.

Лифты для жильцов бесплатны, камеры всех прекрасно знают. Я подмигнул двери та послушно раздвинулась, зажегся свет. Но нет, вниз можно и пешком. Немного хоть размяться. Хорошо жир пока не нарастает — аппетит ровно настолько, чтоб калории тратить, но субтильность в наличии. Это единственная пробежка на сотню этажей вниз, которую я делаю за день. Понятно, что мало, ну да ладно, не охота напрягаться без особой причины.

Тускло освещенные ступеньки мельтешат под ногами. Узкие лестничные

клетки как близнецы. Слепые близнецы, без окон.

Наружные двери с шипением разошлись, в лицо дохнула сыростью прохлада. Я шагнул через порог и не успел осмотреться, как из-за угла вывернулась зелёная орочья морда с весёлым хелуинским оскалом.

Отшатнулся было, но мои бицепсы с двух сторон сжали разом как в тисках. Я дернулся — рефлексы ассасина требовали ударить того что слева каблуком по пальцам ног, и врезать носком через плечо в глаз того что справа… Но тело лишь дважды слегка дёрнулось, придавленное лапами громил в масках троллей.

Орк достал зубчатый краш-варрок. Рыкнул:

— Ну, что, узнаёшь, сучара?

Немощность в реале меня только наполнила холодной злостью. Конечно, в реале я далеко не так крут. Но хоть понятно, что эта ночная гопота «привет с Тора»

— Как же я узнаю тебя, мудила, в этом зубастом гондоне на твоей роже? Или ты хочешь сказать ты просто такой по жизни?

— Как узнаешь? — взвизгнул «орк» и тут же врезал мне по лбу зазубренной железякой так что искры из глаз.

Горячая струйка крови побежала по брови за пазуху. Ударил плашмя, остриём совсем другой звук, да и ощущения иные. Уж кому как не постоянному хардхорщику это знать. Больно, но в общем ерунда, хитов 15 сняли… отметил я машинально.

— Кретин, морду сними, тогда узнаю, — сказал я специальным «безличным голосом ассасина». Чтобы он звучал так в игре, его изрядно пришлось потренировать в реале.

Громилы похоже не понаслышке знали, что такое ассасин в действии. Не ограничиваясь удерживанием, мне заломили руки за спину. Похоже, первой моей попытки вывернуться даже не заметили. А орчина ухмыльнулся. Сложил пальцы щепотью и поднёс к уху:

— Взяли гашишина, сэр. Да… сейчас доставим.

Орочий меч исчез в ножнах за спиной (как только он всеми этими уродскими зубцами не цепляется), широкая лапа в перчатке с когтями похлопала меня по плечу:

— Я немного погорячился. Всё-таки три часа тебя здесь пасём. Но нам доплатят. Так что теперь тебя люблю я, и теперь тебя хвалю я…

Орки с повадками омоновцев швырнули меня в открытые двери подлетевшей пассажирской пули. Та качнулась на воздушных подвесках, двери захлопнулись, ускорение вдавило в сиденье, а сопровождающие сжали так, словно решили сломать мне рёбра.

Середина ролс-ройсовской пули просторна — два кожаных кресла и откидной столик с початой бутылкой виски. Парень напротив задумчиво перекатывает в бокале кубики льда и он очень даже мне хорошо знаком. (не бокал, а этот гад, конечно) и я процедил:

— У главы Зелёного клана остались ко мне какие-то вопросы?

Тот широко улыбнулся и приложил несколько раз ладонь к ладони, стараясь не расплескать напиток:

— Дима, ты всегда был поразительно догадлив.

— А ты всегда был позёром. К чему этот беспонтовый антураж а-ля крёстный отец?

— Ты ошибаешься. Это качественный антураж, способный на раз выбить тебе зубы, стоит мне пошевелить правым… нет, даже левым мизинцем.

Я усмехнулся, хотя ситуация вовсе не смешная. И счел за лучшее промолчать. Генри кивнул и отхлебнул виски.