Шрифт:
1
«Этот малыш просто очарователен», — думала Лили, сидя в кресле самолета, уже шедшего на посадку в аэропорту Пизы. Красивые глаза цвета спелого каштана, шелковистые черные волосы, ниспадавшие на лоб, заставляли бортпроводниц невольно улыбаться. Жаль, что у него не хватало двух передних зубов, но не может же быть хорошо все.
— Кто будет встречать тебя в аэропорту, Карло? — спросила она заинтересовавшего ее семилетнего мальчика, который развлекал ее на протяжении всего полета из Англии. Лили огорчало, что он путешествует один, под присмотром сотрудницы авиакомпании, и что он уже бывалый путешественник. Такой
— Меня будет встречать папа. — Карло умилял ее промежутком в зубах. — А кто будет встречать тебя?
— Никто, — улыбаясь ответила Лили. Она живо представила себе его отца; девушка готова была побиться об заклад, что он красавец, — если, конечно, сын пошел в него. Его мать, конечно же, тоже была хорошенькой.
Самолет приземлился, его дверь раскрылась, и к ней подкатили трап.
— Чао, Лили, — попрощался мальчик с улыбкой, отстегнул ремень и, к ее изумлению, крепко обнял и поцеловал ее в щеку.
— Я думаю, что ты очень хорошенькая, — неожиданно добавил он дерзко и затерялся в толпе пассажиров.
Выйдя из аэропорта, Лили увидела его еще раз. Сотрудница авиакомпании за руку вела Карло к его матери. Она, как и предполагала Лили, была красива: удивительно смуглая и, наверное, страстная, но уж слишком сдержанна она была с сыном, которого, возможно, не видела с начала семестра. Никаких объятий и поцелуев; мать и сын быстро заняли заднее сиденье блестящего белого «мерседеса». На мгновение сердце Лили тоскливо сжалось. Если бы Карло был ее сыном…
Проводив их глазами, сощуренными от ослепительного яркого солнца, Лили огляделась вокруг в надежде найти пункт проката автомобилей. Она любила чувствовать себя абсолютно независимой, поэтому собиралась сама по палящей жаре вести машину на виллу в Тоскане. Но сейчас ее охватили сомнения. Девушка сделала ошибку, отказавшись от предложения адвоката отца встретить ее в аэропорту. И вот она впервые в чужой стране, где может полагаться лишь на карту Европы да собственную сообразительность.
— Вы говорите по-английски? — спросила Лили молодого человека из агентства по прокату машин, которое оказалось расположенным у выхода из здания аэропорта.
— Если бы я не говорил, то какой смысл был бы обращаться ко мне на этом языке? — неприветливо ответил тот.
— Взаимопонимание достигнуто, — парировала Лили и полезла в карман джинсов за кредитной карточкой и водительскими правами. — От имени всего английского народа прошу прощения за незнание вашего языка. Могу ли я нанять машину на несколько недель, не говоря по-латыни?
Благодаря хорошо подвешенному языку Лили, все кончилось как нельзя лучше: она получила машину по льготному тарифу, подробные указания, как доехать до крошечной деревушки в горах, и даже приглашение на обед, когда машина будет возвращена.
— Нет уж, спасибо, дорогой, — пробормотала она про себя, выезжая на шоссе. — Клянусь: никаких надоедливых, скучных мужчин, — пока я не встречу того, который действительно взволнует меня и способен будет пробудить во мне глубокое чувство.
Пока Лили ехала, ее занимала эта мысль. Ее последним несчастием был Симеон. Скучный, надоедливый Симеон, который выглядел так многообещающе
Лили улыбнулась сама себе. Если бы кто-то прочел ее мысли, то решил, что она пустоголовая, романтическая дура. В жизни есть более важные вещи, чем всепоглощающая интимная связь, не так ли? Например, карьера. Если она продаст эту виллу в Тоскане, то сможет позволить себе купить студию, — вот тогда и можно будет заняться карьерой.
Однако все было не так просто, и улыбка исчезла с ее лица. Что она почувствует, когда увидит виллу, которую ей оставил отец? Она испытывала чувство вины от того, что только сейчас собралась посетить ее. Хьюго Мейер уже два года как умер, а это был её первый приезд туда, где он провел свои последние дни.
Удивительно, что отец Лили осел здесь, в Италии. Возможно, он черпал вдохновение в этой теплой, благоуханной стране, хотя вряд ли одному из самых известных авторов триллеров не достало бы вдохновения в любом другом месте. Нет. Он последовал сюда за своей любовницей, и это было одной из причин, почему Лили не приезжала сюда раньше. Ей не разрешали посетить отца, когда она была ребенком; став взрослой, она почему-то боялась сделать это. То, что отец завещал виллу ей, очень удивило Лили. Почему он не оставил ее женщине, которая так долго разделяла его радости и невзгоды? И где она теперь? Она не живет на вилле; адвокат уведомил Лили, что вилла пустует со дня смерти ее отца.
Наконец Лили достигла крошечной бедной деревеньки, а еще через двадцать минут она ехала по ужасно пыльной проселочной дороге, удивляясь причудам отца, которого она не видела с тех пор, как ей исполнилось двенадцать лет, — как мог он жить в такой глуши, лишая себя благ цивилизации?
— Слава Богу! — Лили облегченно вздохнула, когда «фиат» замер словно в изнеможении после ухабистой дороги под соломенным навесом, выступавшим над каменной стеной виллы. Лили вышла и оправила прилипшие к распаренному телу джинсы, одновременно разглядывая виллу. Она не была ни роскошной, ни даже просто привлекательной. Это был обыкновенный сельский дом, похожий на те фермерские жилища, мимо которых она проезжала по дороге сюда. Нельзя сказать, чтобы Лили была разочарована, но она была озадачена и не могла себе представить, как мог отец здесь жить.
— Ну вот, вы, наконец, и приехали. Позвольте мне вам помочь.
Лили резко обернулась, она была так напугана от неожиданности, что схватилась за сердце. Из тени оливкового дерева вышел мужчина, и Лили от изумления потеряла дар речи: выглядел он совершенно восхитительно: был высок, с мужественными чертами лица и черными, как смоль, волосами. По-английски он говорил почти без акцента, его выдавали лишь слишком отчетливое произношение и правильная речь. Мужчина был элегантен, что не могло не удивлять в этой глухой, жаркой и пыльной местности. На нем были свежая серая рубашка с короткими рукавами и тщательно отглаженные серые же брюки, и хотя одежда была самой обыкновенной, незнакомец выглядел весьма изысканно, — возможно, благодаря особой манере держать себя. Он был очень интересен.