Знак махайрода
Шрифт:
— С утра придется идти к штурмовикам, — резюмировал итоги первого дня поисков Уголек, когда они вернулись на базу.
— И лучше пораньше, еще до развода, — подсказал очевидное Олигарх, за что получил полный негодования взгляд капрала.
— И со значком, — счел за должное вставить и свое мнение Котяра.
Ночь прошла спокойно, с отдаленной стрельбой, парочкой несильных взрывов, завыванием сирен «скорой помощи» и пожарных машин. А вот специфических полицейских клаксонов слышно не было. А утром, едва-едва забрезжил рассвет, Уголек ушел к штурмовикам…
…— Я понимаю, подполковник, —
На пароль подполковник отреагировал, впрочем, спокойно. А вот просьба о людях завела его, и штурмовик сказал все, что думает о своем начальстве, дающим полномочия сопливым мальчишкам, ничего не понимающим в местной обстановке.
— Я думал, что делать это не придется, но…
Уголек споро расстегнул бронежилет, откидывая его правую полу в сторону так, чтобы на подполковника глянул бронзовый, рычащий зверь с длиннющими клыками.
— Ты взрослый человек, подполковник. Старше меня по званию, по возрасту. И вообще, в десятки раз старше жизнью, — неторопливо, но с нажимом выговаривал Уго, заставляя штурмовика в душе безоговорочно соглашаться со своими словами. — Ты когда-нибудь видел, что бы гастатов присылали туда, где могли справиться твои штурмовики, осназовцы или простые армейцы?
— Не видел, — согласился подполковник, окончательно просыпаясь и реагируя на паузу, мастерски исполненную Угольком.
— А чтобы гастатам нужна было помощь ты, думаю, даже и не слышал?..
На такой риторический вопрос штурмовику оставалось только кивнуть.
— Мне нужен взвод, лучше, конечно, два, но я уже прогулялся по городу и понимаю обстановку. Взвод — минимум, что может мне помочь. Работа не сложная. Совсем несложная. Просто прочесать парочку-другую районов. Отделениями. Самый крайний срок — это займет три дня. Через три дня бойцы вернутся на место.
«Первый раз слышу, чтоб легионеры были гончими, — с искренним удивлением подумал подполковник. — Может, и правду все эти писаки в газетках говорят — Конец Света скоро?»
— Ищем мужчину. Лет двадцати пяти-тридцати, — продолжил капрал. — Мощного телосложения, очень подвижного. Это не местный житель. Самое главное. При встрече — открывать огонь на поражение и сразу же после этого оповещать меня. Только так — стрелять, а потом извещать. При невозможности ликвидации — просто оповещать.
«Ну, хоть честно говорит парень, что не будет подставлять моих бойцов, — с внутренним облегчением подумал штурмовик. — А то, бывает, разводят бодягу: взять живым, только живым, да еще и не помятым…»
— Начать надо сегодня, прямо после развода, — додавливал Уголек. — Закончим или по результату, или через три дня, вечером, перед ужином. Инструктаж по зонам патрулирования я дам взводному и комотдам. Комбату не нужны такие тонкости, верно, подполковник?..
…сами гастаты вместе с Рыжей направились в промзону, побродить среди гаражей, мастерских, заброшенных складов и буйно заросших полынью пустырей. Обнаружить среди космического количества подвалов, подвальчиков,
Второй день в городе прошел впустую. Но уже к концу его, когда гастаты подкреплялись консервами из своих запасов и свежими фруктами, приобретенными на городском рынке за выданное Старшим на расходы золотишко, у них, всех и сразу, возникло удивительное, стойкое ощущение того, что по мере отметания «пустых» районов незримая петля поисков все ближе и ближе подходит к пока еще мифическому логову оборотня, постепенно, но неотвратимо сжимаясь. Ощущение было таким сильным и настойчивым, что друзья поспешили поделиться им друг с другом, и даже Рыжая призналась, что чувствует нечто подобное.
И было утро, и был вечер… Третий день тоже не принес результатов, хотя штурмовики и накрыли опиекурильню и какой-то мелкий бандитский шалман. Хорошо, что и там, и там обошлось без перестрелки, все-таки авторитет у штурмового батальона в городе был довольно высокий. А вот сами гастаты просто пробродили весь день безрезультатно. Устали больше от пустых разговоров с владельцами гаражей и мастерских, от прослушивания матерщины штурмовиков и собственного пристального внимания к темным провалам заброшенных подвалов.
На следующий, уже четвертый день гастаты начали тихонечко злиться: и на оборотня, который никак не давался в руки, и на триария, пославшего их выполнять сыскную работу, к которой легионеров никто не готовил по определению, и на свою собственную беспомощность. Злость сорвали на грабивших какой-то гараж бандитах, которые попытались, было, прикинуться инсургентами, приняв непохожую на армейскую форму гастатов за обмундирование заречных, к местным «борцам за свободу» относящихся лояльнее штурмовиков. Со злости слегка переборщили, прострелив главарю ноги и намылив шеи его сообщникам до переломов рук. А чуток позже, после полевого обеда на ходу, привычно шатающийся в сторонке и активно общающийся с местными жителями Олли принес совсем уж плохую весть.
Высокого, мощного мужчину средних лет, странно одетого и непривычно ведущего себя искала группа зареченцев, очень напоминающая по описанию их снаряжения осназ.
— Дождались! — со злостью сплюнул себе под ноги Уголек. — И что теперь делать?..
Вопрос звучал риторически, но Котяра все-таки предложил:
— Может, поглядеть на этот осназ по-зареченски? Их всего-то десяток…
— На этих поглядишь — других пришлют, — возразил Олигарх. — Да и время потеряем, они ведь тоже — не сидят на месте, нас дожидаючись