Знак Пути
Шрифт:
– Вернее некуда!
Они помогли снять друг другу двухпудовые кольчуги, аккуратно уложили на землю кафтан с рубахой и прикрыли их броней, чтоб псы не достали. Туда же, под тяжелые кольца, лег лук и колчан стрел, а Микулка обвязал поверх пояса туго сплетенную волосяную косу.
– Прохладно… – расправил он могучие плечи.
– Ничего, скоро согреемся!
Действительно, новые полчища диких псов подходили с обеих сторон, сверкающее глазами кольцо снова сомкнулось, отрезав все пути, оставив одну единственную возможность – драться до последнего
– Свежие подошли… – удобнее ухватил меч Ратибор. – Сейчас кинутся.
– И чего им неймется? – вздохнул паренек. – Неужели не понимают, что идут на булат, на верную гибель? Зачем?
– Дикие они… Ты ведь тоже, когда шел сюда, знал, что на верную гибель.
– Но я хоть надеялся, что хмель выручит!
– Вот и они надеются. На быстроту, на внезапность, на большое число и крепкие зубы. Надеются, как и мы, но твердо знают, что идут умирать.
– В этом что-то есть… – понимающе кивнул Микулка и рассек первого прыгнувшего пса.
Без брони драться действительно стало легче – плечи не давила сердитая тяжесть, а руки разили стремительно и точно, тяжелые мечи метались как невесомые пушинки, будто сделаны были из одного только света, отточенного и смертоносного. Вот только и собачьи зубы теперь достигали цели. Редко, но вырывали из груди, рук и боков лоскуты кожи, портки буквально промокли от крови, рваные раны темнели в свете луны страшными бездонными дырами.
– Так честнее! – свистя губительным лезвием, выдохнул Ратибор. – А то бы мы до утра простояли.
– Куда-то спешишь? – удивился Микулка. – Не прав ты! В кольчугах мы бы уже свалились без всяких ран, а так того и гляди псы кончатся. Авось выберемся!
– Авось… – яростно выкрикнул стрелок, похожий на удивительную птицу с сотней стальных крыльев.
Но псы не кончались, лохматые волны перли без устали, рычащие, смрадные, злые.
– Кажись конец… – грустно улыбнулся Ратибор. – Не знаю, как у тебя, а у меня вовсе сил не осталось…
Движения его и впрямь замедлились, из десятка разом прыгающих псов одному теперь удавалось достичь цели, а уж когда прыгало больше… Микулка понял, что еще немного и соратник выронит меч, он пытался помогать другу, но псы валили такой лавиной, что общим весом живых и трупов едва не сбивали с ног. Витязи уже давно стояли на горе остывающего мяса, псы покрывали землю в два десятка слоев, никак не меньше. И перли, перли…
Вдруг несметное полчище дрогнуло, расступилось, словно через живое море пробивался режущий волны корабль. Псы перестали прыгать и чуть отступили, зло полыхая раздутыми яростью углями глаз. Рычание слилось в один клокочущий гул, дрожащий в стенах оврага, витязи устало опустили мечи, не зная, что за новая напасть свалилась на их головы. Чего вообще может испугаться такая клыкастая рать?
Луна блестела серебряным блюдом, срывая покров темноты с копошащихся лохматых спин, стало видно, что нечто большое и сильное пробивается по оврагу со стороны Киева, настолько сильное, что собаки с визгом разлетаются,
– Что это там? – удивился Микулка. – У тебя глаза поострее.
– Живое… Не могу понять – далеко. Но псы словно ждут команды, погляди на них!
– Слушай… – паренек испугано понизил голос. – А может это собачий бог? У волков есть, я сам видел. Старец такой, с длинной бородкой.
– Я бы предпочел, чтоб это была богиня. – не то серьезно, не то в шутку сказал Ратибор. – Главное, чтоб не старая. И все же жутковато немного, неизвестность, она завсегда пугает.
Вскоре стало видно, что не одно существо, а не меньше десятка пробивает себе путь через несметное собачье воинство, скорее даже не пробивает…
– Псы расступаются сами! – пораженно воскликнул Микулка. – Они уступают дорогу…
– Другим псам. – закончил за него Ратибор. – Мне кажется, я знаю, что это такое. Точнее кто.
Он помолчал немного, присел и коротко молвил:
– Вожак.
– Пришел поглядеть на добычу, которая дается с таким трудом? – пригляделся Микулка. – Большая честь для нас, правда?
Вдруг он стукнул себя по лбу и вскрикнул, словно сел на ежа:
– Лук! Откапывай лук со стрелами!
– Что?
– Если убьем вожака, может все воинство отступит. Или даст пройти. – в глазах паренька надежда из крохотной искры разгорелась в гудящее пламя. – Надо отрыть лук.
Они вдвоем стали раскидывать дохлых псов, живые, глядя на это, только свирепо щелкали клыками, но не бросались.
– Сколько же мы их набили! – тяжело дыша, работал руками стрелок. – До земли не добраться… Вожак далеко?
– Шагов триста.
– Великие Боги! – жарко зашептал стрелок. – Сварог! Род, отец всего сущего! Помогите же, не часто об этом просим!
Друзья так перемазались в крови, что тела стали красными как обожженная глина, собачьи туши вылетали уже из глубокой ямы, почти в человеческий рост.
– Далеко еще? – гулко спросил из этого колодца Ратибор.
– Полторы сотни шагов! – откликнулся сверху Микулка.
Для двоих в яме уже не было места.
– Откопал!!! – радостно донеслось снизу. – Сколько до вожака?
– Чуть больше сотни… Сотня. Движутся все быстрее, тут псам, видать, расступаться легче, не так плотно стоят.
Ратибор кошкой выкарабкался наверх, в руках постанывал уже натянутый лук, три стрелы привычно легли меж зубами.
– Где? – невнятно промычал стрелок занятым ртом.
– Вон! – показал пальцем Микулка.
– Не видать ни хрена… Который из них вожак?
– Ящер его знает… Может самый большой? – паренек задумчиво почесал макушку. – Вот тот, черный, лохматый.
Ратибор прицелился глазом, натянул лук и тут же три пса бросились на него рыжими сполохами, Микулка успел остановить в воздухе двоих, но третий, воспользовавшись неожиданностью, сбил стрелка с ног, пытаясь достать горло. Остальные, увидав поверженного врага, радостно взвыли и кучей бросились в напуск.