Знак Скарабея

Степаненко С.

Только Сифан не был бы учёным, если б не обладал любопытством кошки. Да и, чтоб добраться до кафе или ночного магазинчика, нужно хоть немного углубляться в город.

Оставив гравилет, с которым боялся не справиться в узких городских улочках, на первой попавшейся стоянке, Сифан осторожно двинулся на шум.

Отдельные крики, звон разбитого стекла. Что там, Апоп забери, происходит?

Выглянув из-за угла, он увидел толпу гражданских, забрасывавших камнями отряд сторожевых псов. Псы в ответ стреляли по ногам и поливали хулиганов водой, но сила была определённо не на их стороне.

Увидевший достаточно, Сифан

вжался в стену и принялся шарить по карманам в поисках коммуникатора. Увы, прибора связи не было. Видимо, так и валяется на столе возле клавиатуры.

Он в отчаянии стукнул себя по лбу. Идиот. Ну идиот же! Как теперь сообщить Монтусу? Вариантов, в общем-то, два: вернуться в научный комплекс и позвонить оттуда, или попытаться добраться к зданию корпорации. Да и что тут до той корпорации? Пол-атура, особенно, если сократить через дворы. И лучше не пешком.

Сифан тяжело вздохнул, вспомнив о таком недосягаемом сейчас ужине, и вернулся за гравилетом. Теперь только сообразить, как так пропетлять, чтобы не столкнуться с озверевшей толпой. Впрочем, он вырос в этой части Атона, и знал здесь каждый переулок и подворотню. Проскочит!

***

Упавшее на коммуникатор сообщение не радовало. «Ночевать не приду. Отдыхай», — значилось там.

Надин со злостью швырнула прибор в угол дивана. Арсэт в своём репертуаре! Какие, скажите на милость, проблемы можно решать по ночам? Кто ж тебе ответит...

Отдыхай... Она весь день отдыхала, и теперь не то, что спать, но даже просто лежать без дела не сможет. Вот бы снова в тот мир, где по телевизору показывают не только новости, но и кино. Как те истории, что рассказывают бродячие сказатели, только ты их своими глазами видишь. Арсэт говорил, это не по-настоящему, специальные люди говорят и плачут, но всё не всерьёз, понарошку. Этого Надин не понимала. Разве можно понарошку любить, драться, убивать? Тем не менее, кино она любила, хотя в остальном тот мир был чересчур тесный и заполненный людьми, как птичник курами.

А здесь только новости, новости, новости, и так круглые сутки. Ну, ещё какие-то обучающие программы, но в них Надин вообще ничего не понимала.

Новости так новости. Хоть чем-то занять время. Она включила телевизор, устроилась на диване, потянулась за пледом, да так и замерла, услышав голос диктора.

— ...беспорядки, начавшиеся в районе Фабрики, постепенно охватывают всё большую площадь, — торопливо и сбиваясь говорил репортёр, а за его спиной мелькали кадры с дракой между сторожевыми псами и какими-то озверевшими людьми. Камера скользила по разбитым витринам, перевёрнутым автомобилям, снова возвращалась к толпе, выхватывая отдельные, искаженные в гримасе злости и безумия лица.

— Судя по отдельным выкрикам и направлению движения, люди идут в сторону башни корпорации «Осирис», — надрывался репортёр. — Ещё вчера мы сообщали, что уже пару дней возле "Осириса не наблюдается привычных пикетов, и считали это хорошим знаком. Увы, это было только затишьем перед бурей. Сейчас я попытаюсь узнать, чего же хотят протестующие.

Выставив перед собой микрофон, как копьё, репортёр рванул прямо к толпе.

— Скажите пожалуйста, — начал он, тыча микрофон в лицо ближайшего человека.

Микрофон тут же вырвали, репортёр отлетел в сторону от точного удара в живот. Камеру тряхнуло, изображение завертелось и погасло.

Надин щёлкнула

пультом, выключая телевизор. Сердце колотилось, рискуя выскочить из груди. Вот, значит, как. Она не знала, имеет ли Арсэт отношение к происходящему, но в одном была уверена: как бы там ни было, в стороне он не останется. Вот пусть и не надеется, что она будет смирно сидеть в номере, пока он где-то там подвергает себя опасности.

Надин решительно поднялась с дивана и направилась к гардеробу. Сегодня она поохотится! А на кого — там будет видно.

Глава 24

— Ты собираешься что-нибудь объяснять? — спросил Соббе, когда они оказались у входа в пирамиду.

— Например?

— Что ты имел в виду, говоря, будто ошибся насчёт существования богов?

— Ничего, кроме того, что сказал.

Монту повернулся к каменной плите, закрывавшей вход. Он знал, что где-то здесь имеется механизм, при помощи которого эту штуку можно сдвинуть в сторону, только понятия не имел, как он выглядит. Неудобно, когда память зияет огромными провалами.

— Как же это работает?

— Уверен, что работает? — хмыкнул Соббе и тоже подошёл к плите. — На вопрос ты, кстати, не ответил.

— Ну, ты же почувствовал в себе дух крокодила?

— А если нажраться жёлтых кристаллов, можно поверить, что ты птичка, и попытаться взлететь, используя как трамплин крышу башни «Осириса».

— Не употребляю эту гадость, — открестился Монту, — и тебе не советую. Но суть в том, что все мы, потомки Первых — потерявшие память боги из дома Атума. Читал, наверное, мифы родного мира предков? Ну вот, это о нас. Я, правда, понятия не имею, по какой причине мы вдруг всё забыли. Но это не важно, главное, что сейчас память возвращается.

— Сам-то себе веришь?

— И ты поверишь.

Монту прищурился — в глазах скакали искры. В следующий момент он щёлкнул пальцами, и электрический разряд угодил точно в изображённый над входом Уаджет.

— Теперь возникает вопрос, действительно ли я не ел жёлтые кристаллы? — проворчал Соббе.

Заскрежетало, посыпалась каменная пыль — тяжёлая плита со скрипом поползла в сторону.

— Надо же, получилось! — Обрадовался Монту.

— А я столько раз пытался разгадать эту загадку, — вздохнул Соббе. — Везучий ты, Халле.

— Видимо, всему своё время, — пожал тот плечами. — Что, идём?

В пирамиде царила непроглядная тьма, но стоило визитерам переступить порог, как всё вокруг залило мягким золотистым светом. Никаких ламп или свечей не наблюдалось, отчего казалось, будто светится сам воздух.

— Я помню это место! — Выдохнул Соббе. — Не знаю когда, но я точно был здесь.

— А я тебе о чём, — ворчливо отозвался Монту и пошёл вперёд.

От входа вглубь пирамиды вёл широкий коридор с высокими потолками и гладкими, отполированными чуть ли не до блеска стенами из желтоватого камня. Шагов через тридцать открылось два боковых хода, расходившихся в противоположных направлениях. Проигнорировав их наличие, Монтус пошёл прямо. Соббе же притормозил.