Знак вопроса 2002 № 03

Баландин Рудольф Константинович

Немногим позже Дрейка он был посвящен в рыцари (а таковых насчитывалось в Англии всего около трехсот человек). Рэли удостоился высокой чести благодаря расположению неувядающей «королевы Вирджинии». Он, правда, недолго оставался в долгу, организовал две экспедиции к берегам Северной Америки и основал там в 1585 году первую английскую колонию, назвав ее Виргинией. Правда, первые переселенцы претерпели много невзгод и почти все погибли. Но все-таки эта английская колония стала первым «центром кристаллизации» будущих Соединенных Штатов Америки.

Распространение табака и картофеля в Европе тоже связано с именем Рэли. Эти заморские диковинки были привезены в Европу не им. Однако

моду на курение ввел сэр Уолтер. Он же в своих ирландских поместьях стал культивировать картофель, используя клубни в пищу (до того времени пользовались популярностью цветы и ботва с ягодами).

Но какие бы почетные звания ни получил сэр Уолтер, какое бы высокое положение ни занимал при дворе, какими бы благами и богатствами ни пользовался, он никогда не мог — да и не желал, пожалуй, — смирить свой буйный, неугомонный, авантюрный нрав. Он ведь даже в науке проявил себя как бесшабашный фантазер, придавший зримые черты мнимому Эльдорадо… Это был один из последних романтиков уходящей эпохи рыцарства.

Во всем, чем занимался Рэли, ярко проявлялся его авантюризм. Даже перед «сильными мира сего» он рисковал оставаться самим собой. Пренебрегая ревностью властной Елизаветы, тайно женился на ее фрейлине. По-видимому, именно за это в середине 1592 года угодил в тюрьму. Правда, вовремя прибыл его корабль с богатыми пиратскими трофеями, которые королева очень любила. По такому случаю она простила неверного возлюбленного.

В 1596 году он принял активное участие в разгроме испанской эскадры и захвате города Кадиса. Этим он окончательно вернул расположение к себе королевы. Вдобавок Рэли каким-то образом получил (или сделал вид, что получил) дополнительные сведения об Эльдорадо и сумел убедить королеву, что пора прибрать к рукам «золотую страну»: достаточно только содействовать его экспедиции. А когда предприятие завершилось неудачей, Рэли пришлось приложить все усилия для доказательства ее существования, чем и объясняются, по-видимому, те легенды об Эльдорадо, которые он привел под видом достоверных свидетельств.

После смерти в 1603 году Елизаветы I король Яков I по ложному доносу подписал указ о смертной казни Рэли за государственную измену. В приговоре говорилось: «Вас повезут в повозке к месту казни, где повесят, но еще живым вынут из петли, обнажат тело, вырвут сердце, кишки и половые органы и сожгут их на ваших глазах! Затем вашу голову отделят от тела, которое расчленят на четыре части, чтобы доставить удовольствие королю».

Правда, Яков I почему-то решил повременить с этим удовольствием (возможно, надеясь, что Рэли все-таки добудет ему Эльдорадо). Сэр Уолтер в ожидании казни не скучал, а читал книги и писал солидные исследования: «Обзор королевского военно-морского флота», «Трактат о кораблях», «Прерогативы парламента», «Правительственный совет», «История мира» (осталась незавершенной). Он вел себя как солидный государственный муж и серьезный мыслитель, с сократовским спокойствием ожидая смерть, которая и без палача никого не минует.

Наконец, король решил доверить ему новую экспедицию в Эльдорадо. Однако неудачи преследовали эту эскадру: штормы, схватки с индейцами, в одной из которых погиб старший сын сэра Уолтера, возрастающее недовольство команды. Пришлось возвращаться, даже не войдя в устье Ориноко. На обратном пути, вспомнив молодость, Рэли ограбил несколько испанских кораблей, с лихвой восполнив убытки от своей экспедиции. Однако к тому времени между двумя странами существовало мирное соглашение. Яков I, забрав добычу, «для порядка» велел привести в исполнение старый приговор, тяготевший над Рэли. Но решил обойтись простейшим отсечением головы. Что

и было исполнено в 1618 году.

Имя Уолтера Рэли, «пирата по натуре», упоминается в энциклопедиях и в трудах по истории науки. Словно судьба и тут сохранила неопределенность (или многоликость) подлинной сущности этого человека. Говорят, на эшафоте, глядя на топор палача, он заметил: «Лекарство острое, но зато от всех болезней». А когда палач поднял его отрубленную голову, в притихшей толпе кто-то сказал: «Не скоро еще появится в Англии другая такая голова».

Фрегат «Ак Ройял»,

построенный на средства Рэли

ТРИ БРАВЫХ ФЛИБУСТЬЕРА

Ван Хорн прибыл в Карибское море как простой матрос. Приобрел на все накопленные деньги рыбацкую лодку, купил у французского губернатора каперское свидетельство, собрал 25 головорезов и вышел в море.

Им удалось захватить несколько небольших судов. На одном из них, вооруженном пушками, стали нападать на талионы, не обращая внимания, под каким они флагом. Французским военным кораблям было предписано арестовать разбойника. Тогда предприимчивый Ван Хорн поступил на испанскую службу. Бравого флибустьера приняли охотно, назначили командиром конвоя, но очень скоро жестоко раскаялись в этом.

Ван Хорн со своими дружками выяснил, где находится груз золота и серебра. Подговорить остальных членов команды захватить это богатство не составило труда. И вот два самых богатых судна сначала замыкали эскадру, а затем «потерялись» ночью в Карибском море.

Другой незаурядный флибустьер — Лоран де Грааф — служил артиллеристом на испанском галионе. Во время нападения пиратов де Грааф отчаянно сражался, заслужив уважение разбойников. Их атаман Ван Хорн предложил своему «земляку» стать вольным флибустьером. Де Грааф согласился. В абордажных схватках он был первым, и вскоре его выбрали капитаном.

Де Грааф завел у себя такие же порядки, как на флагманских военных кораблях: строго следил за дисциплиной и даже гигиеной. Во время плавания в промежутках между пушечной пальбой, визгом пуль и воплями рукопашных схваток слух морских разбойников услаждал оркестр. Подобная оригинальность немало способствовала популярности де Граафа среди флибустьеров.

Еще один предводитель пиратов — де Граммон — принадлежал к французскому аристократическому роду. Его пример подтверждает одну, почти очевидную, но почему-то редко признаваемую истину: любой незаурядный человек проявляет себя, не приспосабливаясь к окружающей среде, а прокладывая свой путь, наиболее отвечающий складу его характера и талантам.

Де Граммон с детства был отчаянным забиякой. В четырнадцать лет он вызвал на дуэль молодого офицера, ухаживавшего за его сестрой. При этом правила чести не были нарушены, и убийцу не осудили. Король велел определить его в военное училище. Там он то и дело ввязывался в драки, прославился как дуэлянт.

Молодцу выбрали подходящее место службы — каперский корабль. Для разбойничьей вольницы такой необычный «кадр» оказался как нельзя более кстати. Среди флибустьеров немало скопилось всяческого отребья, а вот грамотных, рассудительных да еще отчаянных руководителей было маловато. Де Граммон стал лидером. Ему доверили руководство набегом на город Маракайбо.