Знаки внимания
Шрифт:
Ошибка технического характера состояла в неправильности надписи — вместо «Post Paid» там отпечатано «Post office». Вот в этом и была ее ценность и примечательность, кроме того еще, что она была самой первой маркой, напечатанной на острове Маврикий, и ошибка в тексте являлась намеренной, официально утвержденной. Ее стоимость в наше время составляет 1, 07 миллиона долларов. Всего этих марок известно четырнадцать штук и дедов трофей то ли входит, то ли не входит в это число… не все коллекционеры афишировали свою собственность.
Чтобы узнать все о предмете нашего интереса и предыдущем владельце-немце, мы с бабушкой и папой влезли в современные мировые каталоги
— Дохлый номер, драгоценные мои. Такую вещь невозможно продать по определению. Одна из десяти самых дорогих марок мира…
— Еще и краденная, — обреченно отметила я.
— Да что ты сразу — краденная?! Краденная… трофейная! Может, это как раз там — у немца, она лежала краденая. Мы так и не выяснили, кто был владельцем, — рассердилась бабушка.
— Все может быть, но это без разницы, определение статуса тут не поможет. В любом случае, эта штука не наш уровень. Доступа к каталогам тех лет у нас нет и настаивать на нем опасно. Разумнее всего было бы вообще уничтожить ее, чтобы нечаянно не вляпаться по самые уши, — предложил папа.
— Святотатство? — угрюмо уточнила я, почти решаясь на его предложение.
— Да с чего, Кать? — смешно вытаращил он глаза, — это же не произведение искусства, таких есть еще тринадцать штук… как минимум. Она вообще имеет ценность только для коллекционеров, которые ловят кайф просто от самого факта обладания. Еще, может, как вложение денег… но это вытекает из предыдущего. А так… тут же глянуть не на что! Так что повторюсь — дохлый номер, дорогие мои дамы. Деньги неплохие и совершенно точно не помешали бы, но риск того не стоит. Чтобы решиться на реализацию, нужно совсем отчаяться, а мы далеко не бедствуем.
— Пускай лежит, где лежало, это память про деда, — упрямо стояла на своем бабушка.
— А нам что — больше на за что его помнить? И я вот как раз не думаю, что он с гордостью вспоминал сам факт мародерства, может и справедливого на твой взгляд, — возразила я, — хотя о золоте, скорее всего, жалел, особенно в голодовку. Даже я вот… не то, чтобы жалею, но какое-то такое чувство…
Само собой, я и до этого интересовалась своим наследством, а как иначе? Любопытство одолело меня сразу же после бабушкиного рассказа, я не стала бороться с ним и в процессе поиска сделала много интересных открытий. Взять хотя бы само слово — «филателия». Ассоциативный образ, который оно вызывает, это однозначно — марка. А оказалось, что все не совсем так или не только так. Потому что филателия, оказывается, является изучением и коллекционированием не только марок, а и любых знаков почтовой оплаты — марок, штемпелей, конвертов, ярлыков… всего, что относится к истории почты. Поклонники филателии считают ее и хобби, и наукой, изучающей работу почты и даже своего рода творческой деятельностью.
Но я думаю что, рассуждая так, они просто пытаются оправдать свое чрезмерное увлечение, следствием которого являются непомерные денежные траты (я имею в виду серьезных коллекционеров, а не временно увлекающихся любителей).
Любопытно, что первые собиратели марок появились еще в 1846 году и с тех пор число их только росло. Но росло также и количество самих марок, поэтому, в конце концов, появилось такое понятие, как марочные каталоги и специалисты-собиратели узкого профиля. Коллекции, принадлежащие им, посвящались уже только какой-нибудь одной теме или одному государству.
Любое коллекционирование,
Но если говорить о стоимости марок, то самыми дорогими вполне ожидаемо считаются самые редкие из них. А исключительно редкими являются марки, содержащие ошибки гуманитарного и технического характера — несоответствия в сюжете или в надписях, но при этом нечаянно или специально допущенные к этапу открытой продажи.
Трофейная марка как раз и была такой — не совсем правильной. И называлась «Розовый Маврикий». Марка не имела перфорации и на первый взгляд не представляла собой ничего особенного… и на второй взгляд, да и на третий тоже, к сожалению. Потому что за такие впечатляющие деньги и зрелищ хотелось соответствующих, но увы… — на линялом оранжевом фоне была изображена только белая женская головка в профиль, наподобие геммы.
Ошибка технического характера состояла в неправильности надписи — вместо «Post Paid» там отпечатано «Post office». Вот в этом и была ее ценность и примечательность, кроме того еще, что она была самой первой маркой, напечатанной на острове Маврикий, и ошибка в тексте являлась намеренной, официально утвержденной. Ее стоимость в наше время составляет 1, 07 миллиона долларов. Всего этих марок известно четырнадцать штук и дедов трофей то ли входит, то ли не входит в это число… не все коллекционеры афишировали свою собственность.
Чтобы узнать все о предмете нашего интереса и предыдущем владельце-немце, мы с бабушкой и папой влезли в современные мировые каталоги «Skott» и «StampWorld.com». После длительных поисков, выяснения и уточнений, папа устало откинулся в кресле и потянулся всем телом, хрустнув суставами.
— Дохлый номер, драгоценные мои. Такую вещь невозможно продать по определению. Одна из десяти самых дорогих марок мира…
— Еще и краденная, — обреченно отметила я.
— Да что ты сразу — краденная?! Краденная… трофейная! Может, это как раз там — у немца, она лежала краденая. Мы так и не выяснили, кто был владельцем, — рассердилась бабушка.
— Все может быть, но это без разницы, определение статуса тут не поможет. В любом случае, эта штука не наш уровень. Доступа к каталогам тех лет у нас нет и настаивать на нем опасно. Разумнее всего было бы вообще уничтожить ее, чтобы нечаянно не вляпаться по самые уши, — предложил папа.
— Святотатство? — угрюмо уточнила я, почти решаясь на его предложение.
— Да с чего, Кать? — смешно вытаращил он глаза, — это же не произведение искусства, таких есть еще тринадцать штук… как минимум. Она вообще имеет ценность только для коллекционеров, которые ловят кайф просто от самого факта обладания. Еще, может, как вложение денег… но это вытекает из предыдущего. А так… тут же глянуть не на что! Так что повторюсь — дохлый номер, дорогие мои дамы. Деньги неплохие и совершенно точно не помешали бы, но риск того не стоит. Чтобы решиться на реализацию, нужно совсем отчаяться, а мы далеко не бедствуем.