Знаки воздуха
Шрифт:
Сила удара была такова, что мальчика высоко подбросило и перевернуло в воздухе, прежде чем он упал на асфальт и распластанно замер, словно тряпичная кукла с разбитой глиняной головой. Перед глазами мальчика полыхнуло ярко-синее небо. В небе реял-переливался хвостатый кусочек радуги, его дракон. А потом надвинулась темнота и все заволокла – и небо, и дракона, и самого мальчика. Но мальчик совершенно не испугался. Когда к нему подбежали, его здесь уже не было.
Все-таки нет, не стоит оно того, чтобы злить Адель. За ней ведь не заржавеет –
Виктор касанием оживил айфон, кликнул на только что сделанный заказ доставки и отменил его. «Умничка! – тут же всплыло сообщение от Адели. – Я в тебе и не сомневалась!»
– Я в тебе тоже, – ответил он.
– Своим не поделюсь, – буркнул Эрик, наблюдавший за его метаниями. – У меня все рассчитано.
Иногда он бывал редкостным занудой.
Виктор откинулся на спинку скамьи, сцепил руки на затылке и поблуждал глазами по небу, как бы ища того давно улетевшего за горизонт событий воздушного змея. Невольно вздрогнул, поймав себя на этом.
Радужный дракон… Там было много разных – ястребы, клоуны, морские скаты и самолеты, но ему захотелось именно этого. Он попросил: «Бабушка Аделина, купи!» И бабушка сразу его купила. И они сразу же пошли в парк – запускать.
Ему тогда было шесть, а ей без малого пятьдесят. Легкая, смешливая, очень моложавая (ее все время принимали за его мать), с короткой взъерошенной стрижкой в стиле «ветер растрепал», заядлая любительница подурачиться, изобретательница жутковато-веселых пранков на Хеллоуин – одним словом, не бабушка, а девчонка.
Им было так хорошо вдвоем! Родители разъезжали по всему миру, творили добро и контент для блога, а у Вити с бабушкой был особенный мир, свой. Они отлично ладили, любили одно и то же, и, пожалуй, могли бы понимать друг друга без слов, возникни в их жизни такая необходимость. Но такой необходимости, к счастью, не возникало, и бабушка с внуком самозабвенно упивались общением, открывая для себя все новые грани душевной близости.
«Вы прямо созданы друг для друга!» – сказала как-то мама, вырвавшаяся домой на краткий отдых между Калмыкией и Чичен Ицу.
«Полнейшая идиллия! – умилился и папа. – Приятно видеть!»
Бабушка с внуком переглянулись. «А нам-то как приятно!» – сказала бабушка и подмигнула внуку. «Нам приятно – до луны и обратно!» – выдал Витя и зажмурился от избытка чувств.
– А помнишь мою бабушку Аделину? – неожиданно для себя спросил Виктор у Эрика. – Ты ее застал?
– Помню, конечно! Особенно ее блинчики. И жареную картошку. Обалденная была картошка, на сковородке! Я такого больше нигде не видел.
– Это да.
– А еще она говорила всякие вещи, типа эзотерические. «Мироздание каждый миг приглашает тебя на танец», и все такое, и ла-ла-ла… Погоди, так это бабушка научила тебя гадать по птицам? Теперь понятно.
Виктор рассмеялся:
– Моя бабушка была современной продвинутой тетенькой, клиническим психологом,
– Да чему – этому?
– Замечать…
Виктор поднялся на ноги, как бы желая размяться. Солнце еще не зашло, но уже коснулось линии горизонта. Окутанные дымкой сумерек, деревья притихли и сплотили свои ряды – рыцари перед ликом наступающей ночи. Ветер стих, и теперь всё вокруг было пронзительно, кричаще ясным.
– Идем, покажу тебе кое-что, – Виктор вытянул руку в сторону Эрика и призывно махнул ладонью.
– Приглашаешь меня на танец? – гыгыкнул тот.
Виктор поморщился:
– Не тупи.
Они поднялись на холм, в подножии которого сидели.
– Видишь вон те домики за развязкой? – спросил друга Виктор. – Знаешь, что там, на склоне сразу за ними?
– Откуда мне знать? – пожал плечами Эрик.
– А я, представь себе, знаю. Там находится скейтодром. Из парка его не видно – ни с этих холмов, ни даже со смотровой площадки, я проверял. Но с высоты в 20-30 метров он как на ладони. Это я тоже установил – при помощи дрона, лет уже где-то в одиннадцать. То есть далеко не сразу после того случая, когда мужик на самокате отправил меня в астрал на пару месяцев.
– Это когда ты в коме лежал? – уточнил Эрик.
– Да. В коме лежал. А потом еще месяц лежал в сознании, но как бы в таком… мерцающем. Шнырял по параллельным вселенным, смотрел красивые сюрные сны. Все эти сны потом забылись напрочь. Кроме одного: как будто я парю под облаками и разглядываю некое удивительное и очень притягательное место вдали. И вроде бы ничего такого там нет, ну стоят какие-то деревянные конструкции, изрисованные граффити, и скачут по ним пацаны на скейтах, но от вида этой картинки меня вдруг заполняет необъяснимое счастье. Странное такое праздничное волнение… Как будто со мной происходит что-то очень хорошее, что-то, ради чего я, собственно, и родился на этот свет. Не знаю даже, как это чувство и словами-то описать: откровение, озарение?.. Я мечтал пережить его снова, хотя бы еще разок. Ложился спать и загадывал – вот бы снова там оказаться, в этом чудесном месте! Долгое время мне просто не приходило в голову, что скейтодром из сна вполне может оказаться реально существующим. Я ведь совершенно ничего не помнил. Из-за травмы. Если бы не видео, снятое бабушкой, думаю, я так ничего и не понял бы. Не соотнес бы одно с другим.
– Что с чем не соотнес бы? – Эрик был непоколебим в своем сарказме.
– Змея над парком и скейтодром в Марьино. Увиденный мной с высоты полета как раз воздушного змея.
– То есть ты хочешь сказать, что при ударе тебя выбило из тебя и подбросило вверх, к твоему змею? И ты какое-то время парил над парком, разглядывая окрестности?
– Примерно так.
– А тебе не приходило в голову, что все намного проще? Ты мог увидеть изображение этой местности где-то еще. На яндекс-картах, например. Увидеть и забыть. Задолго до своей травмы, за год или за два до нее, может быть – в глубоком младенчестве!
Конец ознакомительного фрагмента.